Бар Реактор готов принять новых постояльцев!
Место общения для гостей сайта

Шкет напевал песенку с отцовской кассеты, которую часто слушал в его КАМАЗе. Ярко светило редкое Солнце Зоны, и по такому случаю настроение было превосходнейшее. За ходку он умудрился не потратить ни одного патрона, а хабара, хоть самого распространённого, набрал полный мешок. И это тоже добавляло свою порцию в хорошее настроение. Сегодня он считал себя везунчиком. Шутка ли, пройти мимо военных, Долга и пары стай собак. Маску с противогазон он задрал на лоб и наслаждался свежим, если это так можно назвать, ветерком Зоны. Радиации здесь уже практически не было. Так, попадались изредка места. В основном возле брошенных машин. Дорога по местным понятиям приравнивалась к бульвару и исхожена была на дню раз по тридцать, а иногда и больше. Сколько сталкеров одиночек и группами проходило по ней к Бару-Реактор и возвращались обратно в Зону, никто никогда не считал. Да и зачем? Пришёл - Везунчик, не пришёл - храни тебя Зона.
Шкет шёл спокойно, в развалочку, ни о чём не заботясь. Солнце, погода и хорошее настроение притупили его бдительность почти до нуля. Да. Но надо быть полным кретином, чтобы позволить себе забыть, даже на мгновение, о том , что ты в Зоне. Тяжёлый рюкзак, автомат на груди, и маска противогаза на лбу вместо козырька не забывали напоминать о том, где ты. Резко взлетевшая стайка из пяти ворон заставила его насторожиться. Шкет прислушался и огляделся. На первый взгляд ничего подозрительного и необычного не было. Он, просто ради любопытства, решил посмотреть на то место, где только что сидели вороны. Свернув с дороги и пройдя по жёлто-зелёной траве метров сорок он увидел тела трёх сталкеров. Обычно рядом с трупами в Зоне полно разной твари, а тут тихо. Шкет взглянул на экран ПДА. По близости не было никакого движения. Не было и радиации. Гейгер на груди не щёлкнул ни разу. Шкет медленно, шаг за шагом, не опуская оружия подошёл к трупам. Судя по экипировке это были Сталкеры и даже не новички. Но была какая-то странность во всей этой ситуации. Все тела, не считая того, что открытые части тела поклёваны пернатыми, были не тронуты. Автоматы, снаряжение, форма всё было целое и даже не тронутое. Было похоже на то, что они шли и разом умерли. Вот только от чего? Шкет несколько раз повернулся вокруг себя, просматривая и оценивая местность. Нет, на снайпера не похоже. Укрыться негде. На аномалии тоже. После них либо только части тел, либо вообще ничего не остаётся. Про мутантов и говорить не стоит. Что же тогда здесь произошло? Этот вопрос начал очень силно давит на виски. От хорошего настроения не осталось и следа. Шкет осмотрел карманы и мешки покойных. Судя по всему они шли из бара. Он забрал мешки, оружие и ПДА. Не пропадать же добру. Помянул минутой молчания души погибших сталкеров и тяжело пошёл дальше. Тяжело было не только физически, но и душевно.
До бара он добрался значительно позже чем предпологал. По пути пришлось сделать несколько остановок. Он, как и все сталкеры, сдал всё оружие на хранени и направился к бармену.
-Привет, Вась. Как дела? Чего нового расскажешь? - он ожидал услышать что нибудь о смерти трёх сталкеров, но про них здесь как будто ни кто ничего не знал.
-Здарово, Шкет. Что-то ты быстро? Чего вернулся то? Или все патроны на собачек потратил? - Василий засмеялся и вместе с ним ещё несколько бродяг, сидящих за стойкой.
О том, что Шкет стрелял во всё и всегда, ходили анекдоты.
-Да нет. Всё на месте. Даже ещё больше стало.
-Как это? - Удивился бармен и даже про стакан забыл, который хотел поставить перед одним из посетителей.
Шкет коротко рассказал о своём променаде по Зоне. А на трёх трупах скорость сбавил и рассказал всё в подробностях. Послушать о странных трупах собрался весь бар. Когда Шкет закончил, он сам удивился, что собрал всю местную публику.
-Да быть такого не может! - возразил кто-то из дальнего угла.
На голос публика повернулась, и Шкет толи от изумления, толи со страху выпалил:
-Штоб тебя, не чистая! - И снова приковал к себе все взгляды.
На странное поведение обратили внимание все. Шкет, чуть ли не с ногами забрался на сиденье барного стула. Побледнел, как сама смерть, а в частоте стучания зубами дал бы огромную фору УЗИ. Бармен силой влил в него стакан водки, чуть не выбив ему зубы. Не помогло. Следом пошёл второй. Только тогда, Шкет отошёл от приступа. Но всё равно пристально смотрел в дальний угол. Он дрожащими руками достал и выложил на стойку бара три ПДА, снятых с покойников. Василий, по очереди их включил и обомлел. Жестом он подозвал к себе троицу из-за дальнего столика.
-Если этого быть не может, тогда объясните это? - Он развернул аппаратуру к подошедшим.
Скептические ухмылки сразу исчезли. Бармен щёлкнул пальцами, подзывая помощника, что-то шепнул ему на ухо и тот убежал в оружейку. Через минуту появился, увешаный автоматами, но без магазинов. Автоматов было шесть штук. Их разложили здесь же на стойке.
-Ну и как вы это объясните? - Спросил Василий, предоставляя три пары идентичных автомата.
В баре стало так тихо, что слышно было как на далёком блокпосту военные из крупнокалиберных пулемётов кого-то отстреливают.
-Я думаю, братцы, пора вам с прогулками по Зоне заканчивать. - Нарушил тишину дед по прозвищу Сильвер.
Это был самый старый из всех, кто когда-либо бывал в этих краях. Поговаривали, что он в Зоне с самого её начала. И был успешным сталкером, пока по глупости не угодил в жадинку и сам себе не отрезал ногу до колена. Стех пор он день за днём просиживал в баре и иногда учил уму-разуму новичков или травил байки. За что и был накормлен и напоен. За былой авторитет и знание Зоны его все уважали и порой делились выручкой, за путёвые подсказки.
-Мне кажется, что не спроста Шкет наткнулся на ваших двойников. Такое бывает. Редко, но бывает. Зона сама предупреждает любимчиков. Не знаю как вы, а я бы точно больше никуда не пошёл. Сдаётся мне, поляжете вы, всё равно. - Сказал своё мнение Сильвер и допил стакан занюхав рукавом.
После этих слов вся публика снова обратила внимание на трёх сталкеров. Абсурдность ситуации была накаляющей. Они попытались взять свои автоматы, причём все, но Василий не позволил им это сделать. После его жеста помощник забрал стволы и унёс их обратно в оружейку.
-Получите как и все, на выходе. И только свои. Те, что принёс Шкет, останутся у Шкета, как и все остальные вещи.
Троица что-то недовольно буркнула, но возражать не стала, а вышла из бара. Все разошлись по своим местам и привычный гул разговоров снова наполнил помещение.
Спустя пару часов, когда о дневном происшествии все благополучно позабыли, в баре стали раздоваться сигналы сообщений на ПДА всех, кто сидел в баре.
-Ну я же говорил, что не стоит им ходить в Зону. - раздался голос Сильвера.
Сообщение гласило:" КОРДОН - Варг, Хруст, Кислый - погибли - скопление аномалий "жарка".
Бармен заглянул под прилавок стойки и обомлел. Вместо трёх приборов лежало три кучки пепла и обугленных радиозапчастей. В дверях появился страж оружейки. В руках он держал всё что осталось от трёх автоматов. В зале повисла тишина.
-Я же говорил. - Снова повторил Сильвер и опрокинул стакан, вылив содержимое на пол.

-Доктор, скажите, неужели ничего нельзя сделать? Неужели вся современная медицина бессильна? - Она стояла на коленях перед человеком в белом халате и не отпускала его рук. Глаза чёрные от слёз и стекающей туши. Ещё совсем молодая, она выглядела на пятнадцать лет старше.
-Ну почему же? Я же вам говорю. Свободных органов сейчас нет. Но за определённое вознаграждение, я постораюсь вам помочь. - Сухие, безразличные, металические слова звучали откуда то сверху, казалось с самих небес.
-Но я же... Но как же... Где я смогу... Ведь это же немыслимая для меня сумма! Где я возьму их?
-Это меня не касается. Продайте квартиру. Возьмите кредит. Да мало ли способов найти такую сумму. Сто тысячь долларов это не слишком и много. Пол года у вас есть, и вместо того чтобы лить слёзы, шли бы и решали свои проблемы. - Он вырвал свои ладони, одёрнул халат, развернулся и цокая каблуками ушёл вдаль по корридору. Она осела, уткнула лицо в ладони и беззвучно зарыдала. О том что женщина плачет выдавали только плечи, время от времени дергающиеся в такт всхлипам.
Ямаха открыла глаза и резко села. Сон. Этот сон она видит чуть ли не каждую ночь.Её сын сейчас лежит под аппаратом искуственной почки. А она здесь. В Зоне. Она идёт к Доктору. Это ей посоветовал Лимон. Их встреча наверно была не случайна. Хотя кто может об этом сказать с уверенностью. Мария, а так зовут нашу героиню, воспитывалась в детском доме. С детства она привыкла расчитывать только на себя. Не знающая ни тепла, ни ласки, ни материнской любви. Любви она никогда не испытывала. Но после рождения сына она изменилась. Природа сделала своё дело и на смену резкой и сильной, пришла нежная и любящая женщина, готовая ради своего дитя на всё. Но сейчас было безвыходное положение. Её Митяю требовалась пересадка почек, а требуемого количества денег у неё не было. Когда-то сильная женщина, сломалась и не видя выхода из сложившегося положения она чуть не совершила самую серьёзную ошибку в своей жизни. После холодных слов доктора Мария шла по городу потеряная в своём горе, не обращая внимания на окружающий мир. Он для неё потух. Угас. Так же, как угасала жизнь в её сыночке, в её кровиночке, в её солнышке. Никакой надежды на чудо не было. Не будет денег - не будет новых почек.Не будет новых почек - не будет её Митяя. Тогда зачем жить дальше, если не будет жить её единственная отрада? С такими мыслями она вышла на мост и перелезла через перила. Мимо проезжали машины, но никому не было дела до женщины, стоящей на краю и готовящейся к смерти.
-Ты чего это удамала, дурёха? - Её руку крепко, но как-то тепло и нежно кто-то взял, возвращая её в реальность из забытия. Она обернулась и увидала местного бродягу. Она каждый день видела его в разных частях города возле питейных заведений. Она знала как его зовут, но никогда даже не думала с ним заговорить. Лимон был калекой без обеих ног чуть ниже колен. Его каляска была настолько стара, что скрип было слышно задолго до того, как появится сам владелец. Одежда на нём была латана-перелатана, заношена, но всегда по возможности чистой. Раньше она всегда гнушалась его общества, но сейчас... Сейчас она перелезла обратно через перила на тратуар и в слезах склонилас на обрубки Лимона и зарыдала в голос. Так, как не позволяла себе рыдать никогда в жизни. Ни когда её избивали в детском доме, ни когда её обвинили в воровстве, которого она не совершала, ни когда следователь изнасиловал её за закрытие дела. После этого она забеременела и родила Митяя, своего котёночка, своего зайку, своё солнышко, которое сейчас лежало в больнице и затухало с каждым днём под аппаратом искственной почки. Лимон гладил её по голове как родную, а мимо пролетали ничем не интересующиеся машины. Они сидели в парке. Мария рассказала Лимону о своем положении, а он утешал её.
-Как говорил один мой знакомый, "не бывает безвыходных положений". Что нибудь придумаем.
Лимона в городе знали все. Бомж не бомж, бродяга не бродяга. Одни говорили про него, что он потерял ноги из-за болезни, которая проявилась после его возвращения с ликвидации последствий от аварии на Чаэс. Другие говорили что он просто пьяный их отморозил и их пришлось ампутировать. Во всех слухах была доля правды. Он действительно был ликвидатором, и он действительно отморозил ноги. Но это была лишь верхушка айсберга его судьбы. Будучи солдатом Советской Армии их пригнали на ликвидацию аварии. Многие после этого заболели и поумирали от лучевой болезни. Лимон тоже сильно облучился. Не помогали ни переливания крови, ни дорогостоящие препараты. Когда он совсем уж скис, решил уехать туда, где и подхватил эту неизлечимую хворь. Как не странно Зона приняла его с распростёртыми объятиями. В этом месте он почувствовал совсем по-другому. Из зачахлого от болезни, он стал сильным нормальным мужчиной. Он стал сталкером по прозвищу Лимон. Это от того, что он постоянно куксился после водки, как будто лимон съел. Дела его шли в гору и вскоре он стал пользоваться хорошим авторитетом. Спустя несколько лет после жестокой перестрелки с монолитовцами они уходили болотом и наткнулись на дом Доктора. Он их приютил и даже подлатал раненого, за что Лимон и его группа несколько раз выполняли поручения Доктора. И вот как-то они сидели вдвоём, Доктор и Лимон, и пили чай.
-А почему ты для себя ничего не просишь? - Спросилего доктор.
-А что я могу у тебя просить? - Удивился Лимон.
-Ну как же, ты же болен. И серьёзно болен. Это только Зона тебя и поддерживает. Выйди ты за её пределы и тебе хана. Каюк. Смерть.
-Так я знаю. Вот только лекарства не существует. - Констатировал Лимон.
-Это там, - Доктор махнул куда-то рукой, - не существует, а здесь всё существует. Я могу тебя вылечить, но тебе придётся покинуть Зону. Иначе она тебя погубит. Согласен?
-Конечно согласен! - не раздумывая согласился Лимон.
Доктор ушёл в своё хранилище и вышел с тремя контейнерами с артефактами. Он рассказал что Лимону надо сделать с ними, и на прощание благословил. А сделать надо было совсем немного. Надо было выбраться за Периметр и Большой земле привязать все три артефакта к телу на сутки. После этого закопать их поглуюбже. Всё это он и сделал. И закопал так глубоко и в таком месте, что никто никогда не найдёт. Когда он приехал в родной город, а это было примерно через шесть лет, медики не могли поверить. Лимон был здоров, словно новорождённый малышь. Но счастье длилось не долго. Группа подростков однажды напала на него, ограбили и избили до полусмерти. Порезаный в живот и с проломленой головой он пролежал на улице несколько часов, пока ранний дворник не обнаружил его и не вызвал скорую. Врачи потом говорили, что мороз его спас и он же погубил. Холод быстро остановил кровотечение, но отмороженные ноги пришлось ампутировать. После этого Лимон и запил.
Всё таки Зона никогда не отпускает своих детей, не наказав их. Лимон рассказал про Болотного Доктора Марии и она согласна была ехать хоть на край света, ради своего Митяя. Он дал ей координаты старых знакомых в Зоне и рассказал где найти Доктора. Через неделю Мария появилась на пороге Бара. Она стояла в проходе, а с десяток глаз пристально изучали новенькую. Она подошла к бармену и протянула записку от Лимона.Бармен прочитал и вскинул левую бровь от удивления. Затем сложил бумажку и вернул её владелице.
-Ну здорово. Я бармен, кличут Васей, а тебя как величать?
-Маха. - коротко и резко ответила женщина.
-Привет Мария, - улыбнулся Вася, обведя взглядом весь зал бара.
-Я Маха! - Ещё твёрже произнесла новенькая.
-У! Как резко, чегож не Хонда, а, Ямаха? - Засмеялся Вася и прыснули все завсегдатаи.
С этого дня Мария стала сталкером по прозвищу Ямаха.
Сон, этот кошмарный сон. Как он надоел. Но ничего другого ей почему-то не снилось. Ямаха сидела, крепко сжимая в руках автомат.Этот сон часто пробуждал её, но сейчас она проснулась от чего-то другого. Она внимательно вслушивалась в звуки ночной Зоны. До рассвета оставалось пара часов. Точнее это по часам оставалось пара часов, а когда он придёт в Зону на самом деле, решает лишь она, Зона. Ямаха достала пачку галет и с громким хрутстом стала жевать почти безвкусный продукт. Вдруг на пороге дома в котором заночевала Ямаха мелькнуло что-то маленькое, потом ещё, и ещё. Ямаха вскинула автомат готовая стрелять, но передумала, когда увидала шесть маленьких очаровательных пушистых комочков, забавно помахивающих маленькими хвостиками. Поскуливая они приближались к ней. Она погладила одного, потом другого и рассыпала остатки галеты. Щенки с жадностью слизали крошки. Тогда Ямаха достала пару банок тушенки и вывалила на пол их содержимое. Щенки с радостным лаем и визгом приступили к пиршеству. Улыбка умиления блеснула на лице измученой женщины.Когда пол был вылизан до зеркального блеска, шесть маленьких зверюшек залезли на её колени и принялись облизывать руки и лицо человека. Ямаха забылась и радовалась, как маленькая девочка, которой подарили щенка на день рождения. Радость прекратилась мгновенно, когда на пороге возникла их мать. Огромная чёрная псина с жёсткой, торчащей во все стороны щетины. Она оскалилась, оголяя огромные клыки, на которых пенилась слюна. Глаза в ночи блестели, отражая свет налобного фонарика. Ямаха хотела было схватить автомат, но не тут-то было. Маленькие комочки придавили его к её коленям, продолжая облизывать её с ног до головы. Огромная псина медленно подходила к человеку. Сначала она обнюхала пол, где недавно была тушёнка, потом своё потомство, а потом руки и лицо человека. Ямаха от страха вжалась в стенку и не спускала глаз с клыков пораждения Зоны. Псина некоторое время пристально всматривалась в глаза женщины. Казалось она гипнотезирует человека. Затем она рыкнула на щенков и те послушно убежали в темноту Зоны. Сука медленно развернулась и пошла прочь. На пороге она остановилась, повернулась к Ямахе и ещё раз рыкнула. Обалдевшая женщина повинуясь инстинкту встала и двинулась за псиной.
Они долго шли по ночной Зоне. Странная пара, человек и мутант.Точнее наоборот - мутант и человек. Мутант вёл человека. Вёл по тропе, известной лишь ему. Ловко перескакивая с кочки на кочку и обходя аномалии, псина вела женщину вглубь болота. Ямахе несколько раз казалось, что за ними кто-то наблюдает, но ей не удалось никого различить в темноте Зоны, усиленной испарением воды. Спустя несколько часов они вышли на твёрдый участок земли, а вскоре из тумана проявился дом. Псина несколько раз издала лай. Зажёгся свет и в дверях возник человек. Он спустился к псине и присел рядом. Ямахе показалось, что они беседуют, но какие могут быть беседы между человеком и мутантом? Человек потрепал псину за загривок и она усьтремилась обратно на болото. Около женщины собака остановилась, взглянула прямо ей в глаза и после растворилась в тумане.
-Проходите в дом, нечего тут торчать. - Предложил человек, обращаясь к Ямахе.
Она ещё раз оглянулась туда, где исчезла собака и пошла в дом.
-Оружие оставь здесь,не бойся. Его никто не возьмёт, а в дом с оружием нельзя. - сказал человек, даже не оборачиваясь к гостье.
Ямаха сняла с себя автомат, вытащила нож и убрала его в мешок, и оставила всё это на веранде. В доме было чисто и светло. На стенах висели репродукции известных картин, а на полу лежали узкие длинные самотканые половики. Человек уселся во главе большого деревянного стола и жестом указал ей место. Ямаха присела, продолжая осматривать помещение. Ей не интересна была обстановка, просто она боялась взглянуть на хозяина.Прошло несколько минут, прежде чем она осмелилась. Доброжелательная улыбка стёрла все страхи и заставила улыбнуться в ответ.
-Итак, голубушка, чем обязан?
-Вам привет от старого вашего знакомого.- Начала она и протянула доктору записку от Лимона.
Он прочитал и повеселел.
-А! Как же, помню помню, такого бродягу. Как он сейчас поживает?
Ямаха рассказала доктору всё, что знала про Лимона, как они познакомились и что её привело к нему, к Доктору. Хозяин внимательно не перебивая выслушал.
-Может чаю желаешь? - спросил он.
-Если не затруднит. - ответила Ямаха.
Через несколько минут они пили чай с шоколадными конфетами.
-А как, говоришь, звали доктора?
-Профессор Штельман, Эдуард Моисеевич.
-Это такой лысенький, в золотых очках в круглой оправе?
-Да? - удивилась осведомлённости Доктора Ямаха.
-Знаю я эту мерзость. Он ещё на интернатуре скотиной был. Больных за людей не считал. Так значит он теперь профессор, говоришь? - Ямаха только-что отхлебнула чая и просто кивнула головой. - Понятно. Ладно, давай допивай. О деле завтра поговорим. Устроишься вон в той комнате.
Доктор указал на дверь и ушёл, оставив Ямаху одну. Она допила чай, и по-привычке убрала со стола. Чашки помыла конфетницу убрала в шкаф. Одну, правда, прихватила с обой. В указаной комнате она нашла несколько скрученых комплектов: матрац, подушка и байковое одеяло. Развернула один. Улеглась. Развернула фантик конфеты, откусила половину и завернула вторую. Всё пережитое вкупе с горячим чаем сделали своё дело. Уснула она быстро, с конфеткой за щекой.
Глаза она открыла одновременно с открывающейся дверью. На пороге стоял доктор.
-Не спишь? Поднимайся. - Он ушёл, прикрыв за собой дверь.
Ямаха встала, свернула постель и вышла в общий зал. Увиденное заставило вжаться в только-что закрытую дверь. На лавке вдодь стены сидели рядом друг с другом самые опасные мутанты Зоны:кровосос, излом и два потрёпаных зомби. Третий зомби был аккуратно одет и... подавал на стол! Ужас сковал сталкершу и она вросла от испуга в стену. Доктор на это только улыбнулся. Он подошёл к ней, взял её за плечи и проводил к столу. Ямаха села на вчерашнее место, но так и не смогла отвести взгляда от странной картины. Доктор, щёлкнул пальцами перед её лицом. Она очухалась и повернула голову к нему.
-Не бойся. Это мои пациенты. Пока они здесь, они для тебя безопасны. Расслабся и позавтракай.Это Бенито. - Сказал Доктор, когда на стол перед ней зомби поставил тарелку с нарезанным хлебом.
Она постаралась незаметно ущипнуть себя, но только пробудила здоровый задорный смех у доктора. Даже Бенито немного посмеивался, только своеобразно, по своему, по зомбовски. Смех немного расслабил скованность Ямахи и она всё-таки кое-как смогла позавтракать. После приёма пищи Доктор сказал ей, что до обеда она может погулять возле дома, но никакого оружия, и не ходить в сторону болот.Сам же вместе с Бенито и кровососом ущёл в операционную, как догадалась Ямаха. Возле дома Её ждали новые сюрпризы. Несколько слепых собак, скаливших зубы, но не бросающихся на человека. Кабаны, псевдо-плоть, стайка тушканов. Двор походил на Ноев ковчег - каждой твари по паре. Были практически все представители местной фауны. Не хватало самого свирепого и опасного - Химеры. Но из рассказов и баек Ямаха знала, что у них очень сильный процесс регенерации. Наверно поэтому в услугах Доктора они и не нуждались.Пройдя вокруг дома она вернулась внутрь. На лавке остались сидеть только два зомби. С опаской она обошла их. В книжном шкафу она взяла первую попавшуюся книгу и села за стол. За чтением время пролетело незаметно.
-Чего читаем? - голос Доктора вернул её в комнату за стол. - А! Хорошая книга! Я несколько раз её перечитывал. - Резюмировал он, посмотрев на обложку. - Ладно, давай убирай и буде обедать. Что то я проголодался.
Ямаха встала и убрала книгу на место в шкафу. Хотела вернуться на место но Доктор её остановил.
-Помоги Бенито, а то он и так устал вместе со мной.
Ямаха удивилась, но противоречить не стала. Вскоре всё было накрыто и они сидели за столом. Обед был простенький, супчик из полуфабрикатов, и тушеная фасоль из банок. После обеда, когда она убрала со стола и помыла посуду, Доктор пригласил её сесть рядом с ним.
-Ну как, отдохнула? Готова идти домой? - Спросил он, глядя ей в глаза.
-Доктор, а как же.....Митенька??? - На её глазах навернулись слёзы.
-Не волнуйся и не переживай. Всё будет хорошо. Я соберу тебе посылочку и напишу точную инструкцию. Поняла? - Ямаха утвердительно закивала головой.
Через час они стояли на крыльце. В мешке лежали два контейнера, один побольше, другой поменьше. А в кармане лежал запакованый конверт.
-Одна ты не пройдёшь через болота, поэтому я позволил себе нанять для тебя охрану и проводников. - Доктор махнул рукой и из-за дома вышли кровосос и излом. Ямаха сначала отшатнулась, но посмотрев в глаза Доктору успокоилась.
-Они доведут тебя до самого периметра и помогут преодолеть его. Ну всё. С Богом! Храни тебя Зона. - Доктор обнял на прощание спутницу и она пошла вслед за изломом. Кровосос шёл замыкающим.
Дома Мария вскрыла конверт. Там лежал ещё один и записка. Записка была для неё с инструкцией по применению артефактов из большого контейнера. На конверте было написано "Профессору Штельману". Маленьки контейнер прилагался к письму. Была ещё одна записка, и её Мария вручила первой, своему спасителю, Лимону. Это был последний раз когда она видела его. Его вообще больше никто не видел. Поговаривали что он утонул, но Мария знала, что сталкер Лимон вернулся в Зону.
Она зашла в палату к своему сыну. Аппаратура тихонько попискивала и мониторы мерцали диаграммами сердцедеятельности. Мария незаметно вытащила из сумки контейнер, раскрыла его и вывалила содержимое на живот сына. Сначала ничего не происходило, но затем артефакты засветились и завибрировали. Несколько минут спустя всё прекратилось. Мария не трогая руками собрала артефакты обратно в контейнер и убрала его в сумку. Митяй открыл глаза.
-Мама! Где ты была? почему не приходила так долго? Я думал ты меня бросила.
-Глупенький! Разве может мать бросить своё дитя! - На её глазах проявились слёзы. Но на этот раз это были слёзы радости.
- Поспи ещё немного, скоро нас выпишут и тогда я всё тебе расскажу. - Она поцеловала сына несколько раз в бледные щёчки, достала из кармана половинку конфетки, положила её рядом на подушку и вышла из палаты. Всё будет хорошо, она точно это знала. Оставалось ещё одно дело.
-Разрешите войти? - спросила она когда постучалась в кабинет профессораШтельмана.
-А, это вы.Ну как, нашли деньги? - Радостно поинтересовался он.
-Деньги нам уже не потребуются, профессор. А это просили передать вам, старый др...- Она осеклась. Разве могут быть друзья у такой сволочи. - Старый знакомый. Всего хорошего, профессор.
Она выложила на стол алюминевую банку, сверху положила конверт, развернулась на каблуках и вышла из кабинета.
На следующий день местное телевидение, радио и газеты наперебой сообщали что "гений медицины, профессор Штельман, скороспостижно скончался, после продолжительной болезни. Вскрытие выявило ряд неизлечимых болезней, таких как острую почечную недостаточность, врождённый порок сердца, опухоль головного мозга и много прочих".
Новый доктор, пришедший на место Штельмана, выписал маленького Митяя через два дня, не найдя у него никаких отклонений.
Мальчуган с помолодевшей матерью безобразничали в осеннем парке, разбрасывая и распинывая опавшую листву. Сейчас никто не узнал бы в двадцатичетырёх летней девушке, сталкера Ямаху.

День задался неудачно с самого утра. В то время как основная группа четыре человека благополучно отсыпалась после вчерашнего застолья, отмычка по прозвищу Левый сидел и начищал подареный ему вчера уже довольно сильно потрёпаный Калаш. Его вчера подобрали на свалке, возле уже обглоданного трупа. С бедолаги кроме автомата больше нечем было поживиться. Некогда добротный скафандр был изрядно изодран клыкастыми падальщиками Зоны, а мешка и вовсе у сталкера не оказалось.Вероятнее всего эти слепые сволочи заиграли его куда-то, пытаясь выгрысть что-то съестное из него.Левому и он то не достался бы, если бы у остальных оружие небыло куда лучше этого. Автомат был очень старый. Всё лаковое покрытие с цевья и приклада уже облупилось, а крышка и другие металические поверхности исцарапаны так, будто их специально тёрли щёткой по металлу. Но и этому подарку отмычка был рад. До этого у него был всего лишь револьвер системы Наган, который ему бросил как кость собаке Барсук, под чьё руководство и попал Левый. Он и прозвище то получил именно тогда, когда ему бросили пистолет."Эй, ты, слева, лови!"-крикнул главарь, раздавая оружие новичкам. Так Левый за ним и закрепилось.
Левый сидел и тщательно протирал все части автомата, благо этому его ещё в институте научили. Повезло, что к тому времени военные кафедры ещё были."Залог вашей жизни - это чистое оружие. - говаривал старый НВПешник. - Сами вы можете хоть мхом порасти, но автомат должен быть всегда чист и смазан". Странно, но именно эти слова Левый всё чаще и чаще вспоминал, когда раз за разом наблюдал как дают осечки или совсем клинят даже новые стволы, но не почищенное и не смазанное.
Настроения не было никакого. Мало того что ему вчера не позволили принять участие в пьянке, так ещё и оставили караулить на всю ночь. К этому добавилась ещё одна досадная вещь. Во время сборки выскочил штырёк крепления бойка, а без него автомат уже не оружие. И вот лазая на коленках и прочёсывая миллиметр за миллиметром траву, Левый готов был разреветься от досады на самого себя, от того что он такой неуклюжий и всё у него из рук валится.
Спустя полчаса, когда вся трава вокруг того места где сидел Левый была досканально выдрана травинка за травинкой, злополучный штифтик был найден и установлен в своё место, а автомат собран. И теперь со спокойной душой и уже успокоившись Левый сидел снова на пеньке и мечтательно рассматривал виднеющую вдали самую верхушку трубы четвёртого энергоблока. Позади послышалось ворочанье и недовольное бурчание. Группа постепенно просыпалась.
Они шли на свалку. Впереди как и положено шёл Левый, время от времени бросая болтики в места особо не понятные. За пару недель он уже освоился и теперь довольно легко определял аномалии по их внешним признакам. Где воздух не так колышится, где травка в другую сторону ложится, где потрескивание, как буд-то кота против шерсти гладят. Левый на должности "вперёд идущего" был уже неделю, как раз после глупой смерти его предшественника. Дисик до момента смерти уже месяц ходил с Барсуком без единой ошибки, а тут нате. Определил границы электры и шагнул прямо в другую аномалию, которой до селе никто из группы и не видел. Дисика за считаные секунды сплющило до размеров крышки от канализационного люка, а затем резко раздуло, да так, что он просто лопнул как мыльный пузырь. Был Дисик и не стало. Не осталось вообще ничего. Дальше дорогу стал "указывать" Левый, теперь твёрдо осознавая, почему их называют отмычками.
Район Свалки они прошли довольно быстро. По меркам Зоны. План был идти в Тёмную долину, поэтому не доходя до блокпоста Долга они свернули направо и стали пробираться сквозь обломки бетонных конструкций, луж с зелёной водой и ядовитым испарением и всё время оглядываясь, ожидая слепых псов с любой стороны. Собаки здесь водились постоянно. Время от времени на них устраивали облавы, расстреливая за раз штук по сорок, а то и больше. Кроме собак тут никто не водился. Это была только их территория. Как то Левый слышал рассказ одного бродяги об этом месте. Якобы он сам лично наблюдал в бинокль, как стая загрызла контролёра, который попытался взять её под свою "опеку", но видимо не рассчитал своих сил или не знал, что их здесь гораздо больше чем он сможет управлять.
Сначала он вроде справлялся, заставляя подконтрольных ему псов драть своих соплеменников, но в итоге всё же численное приемущество взяло вверх и горе-контролёр разошёлся на лёгкую закуску.
До прохода на Тёмную долину оставалось меньше полукилометра когда они услышали сначало завывание, а затем и лай. Барсук приказал всем смотреть в оба, а Левому побыстрее искать безопасный фарватер. Вскоре начали раздаваться одиночные выстрелы, а затем и очередями. Группа почти бежала к проходу. Псы держались на расстоянии, но стремительно брали в кольцо.Судя по мелькающим в траве холкам и хвостам их было гораздо больше полусотни. Стреляли все кроме Левого. Барсук ему персонально велел не отвлекаться и вести группу, что он и делал, но автомат всё-таки перевёл в боевое положение на груди и перещёлкнул на "Очередь".
Псы перестали лаять и выть, что стало гораздо невыносимее. То одна, то две пробегали между ног, особо не стараясь ни напасть ни укусить. Время от времени замолкал чей-нибудь автомат, но вскоре снова начинал прочёсывать ряды мутантов. Собаки взвизгивали и падали, но их поток не уменьшался. Магазины менялись один за другим. Собаки потерь не считали. Они текли по трупам своих собратьев, напирая всё ближе и ближе. Вот за спиной у Левого стали раздаваться редкие выстрелы из обреза, а вскоре присоеденился Глок. Левый оглянулся. Двоих уже не было. Барсук закинул ВАЛ за спину и расстреливал слепышей из пистолета, а Грек дуплетами валил из старого обреза. Псов на вскидку оставалось штук десять-пятнадцать. Левый не останавливаясь в пол оборота дал очередь по тем что были справа, а затем по тем что слева. А затем он остановился. Прямо напротив него из прохода вышел здоровый кровосос.Казалось целую вечность он стоял раскинув свои "руки" и шевеля своими щупальцами, злобно смотря красными глазами.Левый впал в ступор. Вместо того чтобы расстрелять остатки магазина в монстра он попятился.Сделав несколько шагов он споткнулся и упал. Это был труп Барсука с трупом собаки мёртвой хваткой вцепившейся ему в горло. Левый оглянулся. Грек валялся неподалёку. Вместо лица было кровавое месиво. И тут он очухался. Злобный монстр с диким рёвом бросился на...
Кровосос бросился на ослабевших собак. Остаток от некогда могучей своры, находясь всё ещё в жару схватки приняли бой. Они набрасывались на гиганта со всех сторон, вгрызаясь в его мускулисто-жилистое тело. Эта странная для Зоны схватка проходила на глазах ошеломлённой отмычки. Наконец Левый взял себя в руки и не вставая с земли разрядил остаток магазина в голову монстра. Автомат щелкнул пустым затвором. Кровосос взревел и обмяк, грузно упав на землю. Левый уронил автомат себе на колени, не отпуская его из рук. Сил не осталось. В глазах плыла пелена. Смесь слёз и порохового дыма.Сквозь эту пелену к нему приближалась псина. Отмычка вскинул из последних сил автомат и нажал на курок. Тишина вместо выстрела прогремела громче разорвавшейся гранаты. Перед глазами снова всё поплыло и Левый отключился.
Он очнулся в каком-то тёмном низком помещении. Когда глаза прывыкли к темноте он различил свисающие сверху корни, а под собой подстилку из опавших листьев. Нора была довольно просторная и даже позволила ему сесть. Он огляделся. В дальнем углу была горка костей. Чьи это были кости думать не хотелось. Вдруг за ним раздалось слабое скуление. Левый оглянулся и обомлел. Из глубины на него уставились пять морд сидящих в ряд полугодовалых щенков. Левый нащупал рукоятку револьвера и выхватив оружие сделал по выстрелу в каждую морду. Щенки даже не шелохнулись, когда он хладнокровно их расстреливал. Отойдя от звона в ушах, Левый пополз к выходу.Когда он вылез он столкнулся с хозяйкой норы. Прямо перед входом сидела здоровая сука, аккуратно держа в пасти кружок копчёной колбасы. Левый навёл ствол на собаку. Та так же как и её щенки даже не шелохнулась. Только при дневном свете отмычка различил на морде у зверя струйки настоящих слёз, текущих из мест, где должны были быть глаза.Левый взвёл боёк. Он посмотрел на синее небо, затем на псину, а затем выстрелил. Когда звук выстрела растаял в воздухе псина подошла к телу и положила рядом колбасу. Она забралась в нору и больше из неё уже не вылезла.

Она даже не успела ни испугаться, ни вскрикнуть, ни тем более вскинуть ствол и сделать хоть одну очередь. Хлёсткий, резкий, сильный удар пришёлся как раз в центр груди, выбивая из лёгких весь воздух и ломая грудную клетку, не смотря на бронированный комбинезон. Вместе с воздухом вырвался стон. Он вобрал в себя всё сразу. И стон от удивления, и стон от резкого удара и стон от неимоверной боли. Удар отбросил её назад. Она пролетела несколько метров, а затем, упав на утренную траву, проехалась по ней ещё пару метров. После падения она больше не шевелилась.
Из под капюшона плаща на падающего сталкера смотрел излом. Гипертрофированная левая конечность сложилась подобно метру плотника и скрылась под полами плаща. Злобная усмешка на его лице сменилась выражением удивления. Этому послужил как раз тот звук, который вырвался из груди сталкера. Излом скинул капюшон и подошёл к жертве. Он присел рядом и сташил защитную маску. Куда-то, сквозь него, смотрели глаза молодой девушки не моргающим взглядом. С уголка рта стекала тоненькая красная струйка крови. Излом аккуратно вытер её своим пальцем, но струйка снова нашла себе русло. Он вытер ещё раз... затем ещё раз...и ещё раз..., а по его щекам катились слёзы, на которые он не обращал сейчас никакого внимания. Его заворожили глаза девушки. Они были не обычайные, фиалкового цвета.
Излом резко поднялся и своей конечностью как можно аккуратнее поднял тело. Девушка на его руке лежала как младенец на руке матери. И он пошёл. Он пошёл к Доктору. К Болотному Доктору. Вот кто ему сейчас был нужен больше всего на свете, только он мог ему сейчас помоч. Он шёл быстро. Ни аномалии ни другие обитатели Зоны его сейчас не волновали. Избегал он только одного монстра Зоны - ЧЕЛОВЕКА!!! Но ему повезло. На его пути не встретилось ни одного. Лишь изредка далёкие выстрелы напоминали о его присутствии в Зоне.
К обеду излом дошёл до избы доктора. Он быстро поднялся по высокому крыльцу и с силой распахнул дверь. Он уже бывал здесь много лет назад и знал где что находиться. По пути в операционную он громко выкрикнул:
-Доктор!!! - прошёл внутрь и нежно возложил тело на железный стол.
В дверном проёме появился Доктор. Излом его не видел и поэтому ещё раз прокричал, почти прорычал:
-Доктор!!!
-Не кричи. - Спокойно ответил Доктор, тем самым напугав излома. -Что случилось, Виолас? Кого ты принёс?
Но ответа он не дождался, потому что сам уже стоял рядом и сам уже увидел кто лежит на столе.
-Ты должен её спасти. - успокоившись сказал излом.
Доктор приложил пальци к шее девушки и через некоторое время покачал головой.
-Извини. Уже слишком поздно.
-ТЫ ДОЛЖЕН ЕЁ СПАСТИ!!! - прокричал излом и ударил по рядом стоящей этажерке с такой силой, что та попросту разлетелась щепками по всей комнате. Одна из щепок попала ему в щеку и из раны потекла темная, почти чёрная кровь.
-Извини, Виолас. - Спокойно ответил Доктор. - Ты можешь всё здесь сокрушить, но это ничего не изменит. Пойми, я всего лишь доктор, а не Бог. Я всего лишь лечу, а не оживляю. Извини, но здесь я бессилен.
Он пошёл прочь из операционной и проходя мимо излома сочувственно похлопал по его плечу. Доктор ушёл, оставив один на один излома и его жертву. Виолась ещё долго смотрел на удивительные глаза девушки, и вытирал кровь с её щеки, которая уже спеклась и не желала стираться.
Спустя час излом вышел из операционной с девушкой на руке.
-Прости меня, Доктор. - Доктор в ответ утвердительно кивнул. - У тебя есть лапата? Хочу похоронить её по человечески.
-Да, Виолас, есть. Посмотри за домом в сарае.
Излом кивнул и вышел из дома. Он нашёл лапату и пошёл в соседний лесок. Он рыл долго, а по щекам опять катились слёзы. Наконец, могила была готова. Он нежно опустил девушку на дно и ещё несколько минут постоял на краю, пытаясь прочитать что-то вроде молитвы или просто просил прощения, и стал закидывать мёртвое тело землёй. И с каждым броском он всё яроснее и яроснее произносил одно лишь слово :"Человеком! Человеком!". Вместо креста он воткнул молодую берёзку, которую выдрал с корнем неподалёку. Могилка была закончена. Только сейчас он смахнул слёзы и уже тихо повторил
-Хочу стать человеком...
Полгода спустя, пробираясь через Припять он шёл к ЧАЭС. Он шёл к Монолиту. Об исполнителе желаний он слышал давно, но только после случая с девушкой с фиалковыми глазами он решился. Он старался больше не убивать людей, ведь он сам собирался стать человеком. Припять осталась далеко позади. Впереди ЧАЭС. Впереди Монолит. Впереди его нормальная человеческая жизнь.
Вот четвёртый энергоблок, вот зал, вот Монолит...
-Зачем ты пришёл ко мне, излом? - Где-то в голове прозвучал низкий томный голос. - Знаешь ли ты, чего желаешь?
-Да! Да! Я знаю! - Почти прокричал мутант, выкидывая вперёд свою гипертрофированную конечность. - Я хочу! Я хочу! Я хочу....
Но тут он остановился. Он сам увидел как вылетает его "РУКА", как она бъёт девушку, как та падает на землю. Излом опустился на колени, а затем и вовсе сел...Из его глаз снова потекли слёзы...
-Я не хочу, чтобы она умирала...- тихо, вполголоса произнёс излом.

Она даже не успела ни испугаться, ни вскрикнуть. На уровне инстинктов она отпрянула назад. Изуродованная конечность излома лишь слегка коснулась материи её комбинезона. Она вскинула автомат и дала короткую очередь, разрывая грудь монстра. Колени излома подогнулись и он осел на землю. Она подошла ближе, не опуская автомата, готовая дать очередную очередь в упор. Но излом продолжал сидеть и..... улыбаться! Он смотрел на девушку, он смотрел на небо, он смотрел... Он упал на спину, а его уродливая рука разложилась вдоль туловища. Девушка подошла ближе и присела рядом. Она сняла маску и посмотрела на монстра своими фиалковыми глазами.
-Получилось! Спасибо.... - Произнёс излом и умер с улыбкой на губах, смотря в голубое небо фиалковыми глазами.
Автомат выпал из руки. Она рухнула рядом и зарыдала.
-Папа! Папа! ОТЕЦ!!! - И при каждом слове она стучала своими кулачонками по его груди, а из пулевых отверстий маленькими фонтанчиками выплёскивалась алая, красная, ЧЕЛОВЕЧЕСКАЯ кровь...

(Прошло двадцать минут)Господи, как же холодно. Падлы. Чтоб их Зона-матушка растерзала. Уроды продажные. Да, господи, как же холодно. Апчхи! Ну вот, уже зачихал. Ещё и простудиться не хватало. Блин, как бы руки поднять? Непооооолууууучается. Зараза. Апчхи! Может попробовать лбом? Ну ка.... Давай-давай давай, да поддавайся же ты каменюка бездушная! А! Что б тебя! Блин, даже шея заныла.(Прошло три часа) Госпооооди, ну за что? Ну за что мне такое наказание? Выберусь лично сам прибью каждого. Апчхи! Блин. Точно простыл. Вот и сопли уже потекли. И не вытереть ведь. Стой и шмыгай, как нашкодивший мальчишка. Может ещё разок попробовать? Авось получится? Ну, давай-давай давай, подавайся, паскуда,ну ещё малёха,ну давай давай! Фу! Да где ж они такой раствор-то нашли? Да, как же холодно то!!! (прошло три часа) Ну вот, ещё и этого не хватало. Потерпи маленький, вот выберемся, и наешься до пуза. А сейчас потерпи. Блин, от холода уже пальцев на ногах не чую. Ножками топ-топ, ручками хлоп-хлоп. Ага, как же, потопаешь тут, когда и шевельнуться невозможно. О! Уже муражки по спине побежали. Стоп! Это не мурашки. Это вода. Ура! Вода! Хоть от жажды не помрём.(Прошло пять часов) Ну вот как тут не зареветь? А? Вот она вода! Вот, скотина, капает. Да капай ты чуть-чуть левее! Ну что тебе мешает? А? Ну хоть чуток левее, ну хотя бы на камни, брызгай! Ну зачем же ты в комбез впитываешься? Мне и без тебя холодно ,а теперь ещё и мокро. Господи, ног уже не чувствую. Надеюсь, отойдут у костра. Обязательно отойдут. Вот выберемся и разожгём костёр! Всем кострам костёр! Чтоб вся Зона видела. Господи, как же холодно. Хорошо хоть желудок перестал урчать. Свернулся и ждёт лучших времён. Ничего браток. Выберемся и наедимся от пуза! Апчхи! Чтоб тебя! Задолбало. Скоро весь лоб расшибу от чихотни. (Прошло пять часов) Пить...пить...пить...пить... Ничего не надо только дайте воды, любой, хоть из отстойника, но воды! Пить...пить...пить (Прошло три часа) Здравствуй милая. А я дочке качели сделал. Гляди как она радуется. Да ничего, не беспокойся. Всё хорошо будет. Соседи? Они же не вечные. А что они говорят, так не обращай на это внимание. Смотри как дочка радуется!(Прошло три часа) Уйди! Богом тебя прошу, уйди. Не закрывай свет. Дай пройти. Отстань. Свет. Мне надо к свету. Он меня зовёт. Я иду к тебе. (Прошло три часа) Здравствуй, Сталкер! - Ты кто такая? Как ты нашла меня? - А я тебя и не теряла.- Спасибо что вытащила меня. - А я тебя и не вытаскивала. - Так что-же? Ты мне мерещишься? Ты галюцинация? - Нет. Эх, Рэдушка, Рэдушка. Столько лет столько лет ты искал меня, а теперь, когда нашёл не признаешь? - Стой! Так ты.....Она? - Да. Я это Она,я Зона. Наконец то до тебя дошло. - Так значит я... я что? Умер? Да? - Скажем так. С человеческой точки зрения ты умер. Да. Но ведь мы с тобой разговариваем, ты можешь думать. Значит ты всё ещё существуешь. - Зачем я тебе? Это ведь ты всё устроила? Зараза радиоактивная! - Ну, ну! Полно тебе. Не ругайся. А то ведь я и передумаю. Оставлю тебя навеки там. - Нет. Не надо. Прости. Не сдержался. - Вот, уже лучше. Пошли. Прогуляемся по нашим владениям. - По нашим? - Да! А ты как думал? Ты теперь один из моих созданий, а значит полноправный хозяин. Это только глупые людишки думают, что они в Зоне командуют. Ну и пусть. Мне это пока наруку. Пошли. У нас ещё много дел. Да, кстати, твоих дружков уже наказали. О них Леший позаботился. - Леший? - А ты как думал, мне много надо помошников. Теперь ты один из них. Скоро всех узнаешь. - Постой. Вопрос можно, коль так разоткровенничались? - Можно. И мой ответ да. - Но я же даже не спросил... - А зачем? Мне и так ясно, что ты хотел спросить. Да, исполнитель жеданий существует. Но тебе он уже ни к чему. - Стой! Не мне! Дочке! Мне дочку надо...- Тсс! Не кричи, всё уже сделано. Жива здорова, твоя мартышка. А теперь пошли. Пора и делом заняться.
Женщина в белом платье и мужчина в чёрной униформе удалялись вглубь Зоны. Сегодня она была спокойная и миролюбивая. Сегодня она обрела себе друга, если так можно было назвать призрака Чёрного сталкера.

Старик Сильвер как обычно сидел за столиком в дальнем углу зала. Перед ним стояла кружка недопитого кем-то из бродяг пива и тарелка с такими же недоеденными бутербродами, любезно предоставленные официанткой. Никто не подсаживался к старику послушать баек и никто не обращался к нему за советом. За сим дела у старого сталкера шли хуже чем у старой слепой псины.
Он крутил на столе засаленную кружку с тёплым напитком, а сам погрузился в воспоминания. Это осталось единственное, что никто не мог у него отобрать, в отличие от снаряги и оружия. Всё что осталось у него от былой жизни был нож. С виду это был вполне обычный нож, каких в Зоне было полным-полно да и не по одному на брата. Так думали все, поэтому нож Сильвера никого не интересовал. А между тем это был не простой нож. Даже сам бармен, которому изо дня в день приходилось видеть колеку-сталкера, мог бы поклястся на чём угодно, что ни разу не видел, чтобы старик хоть раз вынимал его из ножен. Да, оно конечно можно было бы предположить, что он ему попросту не требуется, а на поясе висит лишь для профорсу, но сколько было случаев, когда в разгар пьяной ссоры нет-нет, да кто-нибудь выхватит кусок калёной стали. Но только не Сильвер. Он хоть и приходил в ярость, когда кто-нибудь из новичков поднимал на смех его рассказы или из бывалых высказывали сомнения в правдивости его приключения, но никогда он даже близко к рукоятке не подносил руку. Порой, за такое его поведение, его считали попросту трусом.
Трусом. Уж кем-кем, а трусом Теккер, так звали Сильвера до того как он сам себе отмахал пол ноги, никогда не был. Уже не осталось тех бродяг, кто бы мог правдиво рассказать о старике такое, от чего волосы встанут дыбом, даже у былого сталкера. Как раз о таком случае сейчас и вспомнил старик сидя в баре.
Было это ещё тогда, когда никому не известные сталкеры Стрелок, Клык и Призрак ещё только надумали найти проход к Монолиту. Уже бывалый сталкер Теккер возвращался с богатым хабаром со Свалки к тогдашнему борыге Жабе. Да-да, это было ещё до прихода Сидоровича. Так вот, шёл Теккер исхоженой им одним известной тропой. Он проложил её в дали от мест обитания слепых псов, и таких же зубастых бандитов. Тропа была настолько укромная, что даже пройдя по ней хоть один раз другой сталкер повторно пройти по ней уже не смог бы. И дело даже не в том что проходила она по усеянной аномалиями поляне, а потому, что аномалии эти мигрировали каким-то странным образом. Теккер и сам несколько раз пытался найти объяснение этому явлению, но даже пару лет спустя и то не смог. Ему иногда казалось, что Зона сама смилостивилась над ним и обеспечивает ему безопасный проход по гиблому месту. И вот в этот раз он по рассеянности или даже скорее всего из-за халатности не обратил внимания на молодую аномалию, за что и поплатился. Рюкзак, битком набитый хабаром сорвала с плеч каруселька. Точнее она не сорвала его, а лишь вцепилась в него мёртвой хваткой питбуля. Теккеру только и осталось, что срезать лямки и отдать нажитое непосильным трудом на растерзание "ребёнку" Зоны. Но как не странно рюкзак аномалия не порвала и даже не смяла, а лишь откинула его в сторону. В полной растерянности от произошедшего Теккер стал судорожно соображать, как же ему теперь достать своё имущество, аккуратно упавшее между трёх аномалий: электры, трамплина и этой баловницы, карусели. Он обкидал всё вокруг болтами и гайками, благо этого добра в карманах было полно. Наметился небольшой проход, но такой узкий, что пролезти по нему можно было бы возможно только в одном случае, если эти аномалии на пару минут станут статичны, неподвижны, как статуи в музее. Теккер в разочаровании сел на землю и уставился на свой мешок. Солнце уже встало высоко и было не по зоновски доброжелательным, ласковым и ... Припекало не хуже самого реактора. Теккер стянул капюшон и балаклаву. И тут ему в голову пришла совершенно глупая для этих мест мысль. " А что если раздеться и пролезти ползком?" Мысль одним словом дурная, но была исполнена довольно быстро. И вот уже почти нагишом, Теккер ужиком, распластавшись по травке, полз к заветному мешку. Несколько метров вперёд до мешка были не так уж и страшны, тем более, что часто накиданые болты как полосы на автомагистрали обозначали края "проезжей части". Дотянувшись до обрезаной лямки он медленно потянул мешок к себе. Подтянув его всего на пару сантиметров его труды снова пошли на смарку. Край мешка попал под влияние трамплина и вырвавшись из пальцев незадачливого сталкера взмыл ввысь, по пути попав в электру, разрядив её над головой сталкера в костюме Адама. По какой-то невероятной случайности, мешок приземлился прямо на оставленные вещи Теккера. Задним ходом, даже не по зеркалам, а чисто на ощупь, нащупывая пальцами ног свои же болты он медленно пополз назад между смертельных аномалий. "Это только у Москвича вперёд 4 скорости, назад-то одна, однако"- нехотя вспомнился старый анекдот про чукчу.
Час спустя, облачившись в свой костюм, Теккер решил проверить целостность вещей в мешке. Но стоило ему было приблизить палец, как тут же получил приличный разряд. Рука на пару секунд даже онемела. Не рискнув получить повторный разряд, он ножом разрезал шнур на горловине мешка. Внутренности вывалились на свет божий. Теккер обомлел. В рюкзаке не было ничего из того, что он нёс. Не было ни одного артефакта из собранных им. Был всего один, доселе ему не известный. Странной неправильной формы и непонятной окраски. Переливаясь на солнечном свету он менял цвет от ярко синего до мутно жёлтого. По поверхности пробегали маленькие молнии электрических разрядов. От него не чувствовалось ни тепла, ни холода. Видавший всякое в Зоне Теккер не рискнул взять артефакт в руки. Он аккуратно ткнул его ножом. И тут случилась ещё одна невероятность. Между ножом и артефактом проскочила дуга тока такой силы, что рука непроизвольно выпустила клинок и тот, падая, воткнулся в землю. Трава вокруг сразу же пожухла и высохла, земля в радиусе полуметра растрескалась как после засухи. Теккер опешил. Некоторое время он смотрел на свой нож и не решался вытащить его из земли. В конце-концов он решился. Будь что будет. Он крепко обхватил рукоять и выдернул лезвие из земли. Но ничего не произошло. Не было ни разряда тока, ничего прочего, вредящего здоровью. Он покрутил нож в руке разглядывая его и не найдя ничего особенного вложил его обратно в ножны. Собрав все остальные вещи обратно в мешок и связав лямки он пошёл дальше.
До деревни оставалось всего ничего когда вдруг откуда не возьмись прямо перед ним возник кровосос. Судя по наглости и размерам это был ещё молодой мутант. Вскинув ствол Теккер дал длинную очередь, но промахнулся. Менять магазин времени не было и он по привычке выдернул свой нож и так же по привычке сделал круговое режущее движение, как бы нащупывая ущедшего в стелс режим монста. Каково было его изумление, когда на исходе движения нож вскользь коснулся кровососа. Определив положение противника Теккер замер в боевую изготовку, готовясь к нападению. Но нападения не последовало. Мало того, монстр проявился прямо перед ним и, высыхая до состояния мумии, рухнул на землю. Сталкер продолжал стоять в боевой стойке не опуская ножа. Только спустя несколько минут он позволил себе расслабиться и присесть на землю. Он поднял руку с ножом и стал его внимательно рассматривать. Теккер понял, что вся сила того артефакта перешла его клинку. И что теперь это не простой кусок металла, а смертоносное оружие, да такое, что даже от малейшего пореза один из самых жывучих монстров Зоны моментально здох. Очень аккуратно он вернул его обратно в ножны.
С тех самых пор, Теккер старался зазря за нож не хвататься. Только в крайних случаях смертельной опасности и только против мутантов. На человека, какой бы он плохой ни был, он старался потратить драгоценную пулю, нежели подвергать такой немыслимой смерти.
-Ты чего такой весёлый? - Вопрос бармена и звук тарелки об стол вернули Сильвера за столик в углу. - На вот. Там с тобой поговорить хотят.
-Да так. Всполнил кое-что. - Сильвер взглянул на полную тарелку бутербродов с копчёной колбасой и свежей зелени. В руках бармен держал бутылку "Казаков" и стакан. - Ну если хотят, от чего ж не поговорить. Ставь. Приглашай.
Сильвер раскрутил прозрачную жидкость в бутылке запуская "зелёного змия". Открыл и наполнил на два пальца. Залпом выпил и закусил пучком лука. К столу подходили трое. "Дела вроде налаживаются" - подумал старый сталкер.

Хоник шёл хмурый и злой. Размахивая ножом он сносил "головы" высокой траве. Всё его нутро кипело от ярости. Он готов был разнести на щебёнку сам 4 энергоблок, если бы он возник сейчас перед ним. Он только что разругался в пух и прах со своим напарником, а по совместительсву и братом Абреком. А всё из-за чего? Да из-за ерунды!!! Он предложил завязывать с Зоной. Денег они скопили уже достаточно, хватило бы каждому на достойную старость, о которой ни один из них пока и не мечтал. Но Хоник попросту устал. Он устал постоянно опекать брата, хотя и был старше его всего на пару минут. Он устал от этих Выбросов, от этих мутантов, зомби, от сталкеров, которым уже стало наплевать на дальнейшее своё бытиё. Возможно это возраст, а может простое человеческое желание обзавестись семьёй, детишками, построить свой домик, разбить сад и спокойно встретить старость на коленках возле грядки с огурцами. Хоник шёл всё дальше и дальше, даже не обращая внимания на то, куда он идёт, что его окружает. Сейчас ему просто хотелось быть одному.
После очередного взмаха рукой нож звякнул, ударившись о что-то металлическое. Этот звон и вернул Хоника обратно в Зону. Он остановился и огляделся. Местность была ему не знакома. Он ещё раз махнул рукой, пытаясь найти источник звука. Справа от него в траве из земли торчала странная труба. Он притоптал растительность вокруг, что бы лучше рассмотреть находку. Эта штуковина ему что-то напоминала, а вот что именно он не мог вспомнить. Обчистив поверхность ножом от грязи и ржавчины он обомлел. Ну да! Конечно! Теперь то он вспомнил! Это ни что иное, как так называемый ТВЭЛ. Но его длина более трёх метров, значит на остальные два метра он вошёл в землю. Но как он мог здесь оказаться то? До самой Чаэс по прямой около 20 километров. Единственный ответ на свой же вопрос, какой он мог дать, он "прилетел" сюда после первого взрыва на станции в далёком 86 году. Да, но повсеместно утверждалось, что никакого взрыва не было. Хоник стоял и с довольным видом смотрел на своё открытие. Это ж надо, он сейчас стоит перед опровержением вранья за целые тридцать лет. Не долго думая он начинает выкапывать стержень. Ближе к вечеру изрядно устав и оголодав он его достал. Как ни странно, но вес у штуковины оказался довольно лёгкий, и Хоник практически сразу, взгромоздя его на плечо, забыв про былые обиды на брата, побрёл обратно.
В деревне никого не оказалось. Она была пуста, как будто в ней не жили уже несколько десятилетий. Хоник обошёл все дома в надежде хоть какого-то сталкера да найти, но никого. Переночевать он решил здесь, к утру наверняка кто-нибудь да заявится. Ночь прошла на удивление спокойно. Не беспокоили ни лай собак, ни визги молоденьких кобанчиков.
Утром Хоник плотненько позавтракал. В рюкзаке оказалась такая провизия, о какой он и не догадывался. Видимо брательник заранее планируя какую-то ходку капитально затарился у барыги не скупясь на траты.
На ПДА не было ни одного нового сообщения. Отправил Абреку короткое: нашёл вещичку, иду к периметру, присоединяйся. Точное место указывать не стал, у них с братом все возможные места встречь обговорены уже много лет назад. Шесть лет топтать Зону это можно сказать уже легенда. Вышел с первыми лучами холодного солнца. Шёл легко и не принуждённо, как и не по Зоне. Ни аномалий ни мутантов. Но это почему-то Хоника сейчас мало волновало. Его мысли сейчас были об одном - как дорого он сможет продать этот артефакт. Да, конечно, никакой силой он не обладал, но его ценность была в другом. Это была БОМБА замедленного действия, запущенная в апреле 86 и готовая взорваться можно сказать "ТРЕТЬИМ СВЕРХ ВЫБРОСОМ" в ближайшие дни.
У периметра Хоник прождал Абрека почти двое суток. Решив, что Брат решил всё-таки остаться в Зоне без проблем преодолел заграждения и спокойно удалялся проч. Она его отпустила, как он и мечтал.
Через три месяца все газеты мира пестрели заголовками о фальцификации века, а рядом фото Хоника, только теперь он был одет в костюм от Армани. Жизнь налаживалась. Постоянные корреспонденты, журналисты, телевизионщики. Что ни день то какая-нибудь передача или встреча.
Прошло ещё полгода. Страсти потихоньку утихли. Хоник закрутил роман с одной очаровательной журналисткой и ещё через год они сыграли свадьбу, отпраздновав её на островах Атлантического океана. Жизнь пошла своим чередом. С помощью супруги Хоник стал писать романы про Зону, которые стали пользоваться огромным спросом. На парочку Голливуд снял фильмы, за что он получил баснословные ганорары. Вскоре у него появились двое очаровательных дочек. Которые росли не по дням а по часам. Вот они уже пошли в школу, а вот уже и институт. Вот первая выходит замуж. Вот он уже нянчит своего первого внука, которого назвали в честь его брата, Русланом. Хоник часто его вспоминал и пытался разыскать, но никто ничего про него не знал. Сталкер по кличке Абрек, как сквозь землю провалился.
Однажды, сидя на веранде своего дома в кресле качалке он заснул.
Разбудила его очередь из автомата. Он попытался подняться, но тут же повалился на землю, ноги уже не держали. Он приподнялся опираясь на руки и огляделся. Рядом стоял Абрек с автоматом.
-Здорово дед, ты как цел? Что ж ты под контролёра то попал? Или совсем мозги сплавились? - С усмешкой спросил Абрек.
-Ты чё, Руслан, совсем водки перепил, брата родного не узнаёшь? И какие могут быть контролёры у нас в подмосковье? - кряхтя и задыхаясь Хоник с трудом встал напротив брата.
-Хо-ник??? Ты где был? Что с тобой?
-Я где был? Это ты где шлялся! Я тебя уже двадцать лет ищу! Все возможные связи поднял, от тебя ни слуху ни духу.
-Какие двадцать лет??? Хоник, ты что? - Абрек от изумления выронил автомат - Братишка, да ты всего два часа назад от Фиски ушёл. Вспомни, брат!
Хоник в растерянности смотрел на Абрека. Его взгляд медленно перешёл на огрызок ржавой трубы торчащей из земли между ними. Он поднял свои руки и посмотрел на них. Руки старого человека, все сморщенные и пожелтевшие. Ему стало плохо. В груди защемило и он схватился за сердце и почти сразу повалился на землю.
-Хоник! Хоник! Братишка! Что с тобой! - Абрек склонился над ним и слёзы медленно текли по небритой щеке.
-Русик, извини брат, извини за всё. Видимо ты прав, не отпустит меня Зон..... - голос Хоника смолк. А голубые глаза, окаймлёные старческими морщинками смотрели в чистое голубое небо Зоны.

Он давно обратил внимание, что он особенный, что с ним что-то не то. Нет, он вовсе не был каким-то красавцем или наоборот, чучелом. Оценки в школе, после в институте тоже средние. В принципе от таких же мальчиков и девочек двора, школы, позже института он ничем не отличался. Но было одно "но". И это "но" с возрастом и зрелостью всё больше его начинало мучить, терзать. Некоторые явные случаи проявления этого "но" он запомнил на всю жизнь.
Летом после пятого класса он приехал, как и многие дети Советского Союза в пионерский лагерь по путёвке от предприятия отца. Ехать не очень хотелось, но убеждения родителей, что возможно это его единственная возможность побывать на море всё же перегнули "не хочу" в сторону" ну ладно". Смена в лагере выпала на июль и погода стояла самая купательная. Да и вожатые попались под стать. Разрешали делать всё что угодно. Ну, разумеется кроме прямых распоряжений по лагерю о запретах. Проведя в дружном коллективе уже больше недели Юра (Да, кстати, нашего героя зовут Юра Семецкий, по батюшке Михайлович) очень близко сдружился ещё с парой парнишек. Одного звали Миша, его кровать была слева от Юркиной и Димка, а его справа. Сдружились они так, что через две недели про них можно было сказать" не разлей вода". Найдёте Юру, там же и Мишка с Димкой. Все что не делали всегда вместе. И вот когда смена уже подходила к концу, руководством лагеря было устроено грандиозное "прощание". Нашу троицу, в связи с отсутствием каких либо талантов, попросту попросили помогать в оформлении сцены. Сходи туда, принеси то, подай это. Работа хоть и нудная, но ребятам очень нравилось. Иногда их даже просили о серьезной помощи. И вот, один раз, когда наша троица попросту сидела на первых рядах будущего зала и ждала когда же их чем-нибудь озадачат, кто-то их окликнул,
-Эй, лодыри, идите-ка сюда, помощь ваша нужна!
Парни только этого и ждали. С мест сорвались как борзые за зайцем. Звали, оказывается, из-под сцены. Под лестницей на сцену была дверка, ведущая под неё. Забравшись туда, обнаружили удивительное сооружение, которое монтировали специально для представления. По замыслу в специальные люки во время представления на сцену как бы из-под воды появлялся Нептун с русалкой. Оказалось, что помощь состояла в том, чтобы попросту встать на специальные постаменты и "выплыть на поверхность" сцены. Видимо главный из монтажников рассмотрел троицу, прикинул что-то в уме сказал Мишке и Димке, по всей видимости, из-за их роста и габаритов, они были чуток побольше Юрки, хоть и на полгода младше, встать на подъёмники.
-А ты малой притащи водички, а то здесь такая духотища, парилка просто,- отправил Юрку водоносом.
Что произошло и почему, так до сих пор никто и не знает, хоть и проводили расследование. В тот самый миг, когда Юрка вылез через дверцу из-под сцены, а Мишка с Димкой как по-волшебству возвысились над ней, срывается ферма с софитами и прямо на ребят. Грохот, искры от короткого замыкания прожекторов, треск деревянного настила сцены - было всё кроме криков и стонов. Полные глаза ужаса и тихая истерика, вот что творилось на душе Юрки. Только спустя вечность, как показалось ему, заверещали девчонки из танцевалки, которые ждали за кулисами начала репетиции. Забегали строители, вожатые, музыканты, оформители. Бегали все. Бегали хаотично, сталкиваясь и крича друг на друга. Только он так и стоял возле ступеней на сцену и молча смотрел туда, где только что стояли его друзья, Мишка и Димка. Мальчики погибли мгновенно. Впоследствии врачи так и не смогли сказать точно, что конкретно стало причиной смерти: их могла прибить и сама ферма невероятно тяжёлая, их могло и убить от разряда тока, а если не то и не другое то, скорее всего, они всё равно умерли бы от множественных внутренних разрывов органов. Это был первый явный случай, когда мог бы погибнуть он, но его отвели от смерти.

1 курс института. Юрка вместе с однокурсниками приехал в колхоз, дабы ударным трудом помочь в уборке урожая. Работа была не пыльная. Ходи да собирай картошку в мешки, а мешки в машину. Так изо дня в день, благо погодка на сентябрь выпала отменная, так что и август бы позавидовал, ходили по бескрайним картофельным полям и принося колхозу пользу себе "почёт", ну и не секрет что добрая часть "государственного имущества" расходилась по местным бабкам за самую жидкую из валют "Водку". Да, именно сейчас Юрка понял, что такое водка и каковы её последствия. Шутка ли, каждый вечер у костра под гитару распить несколько литров горячительного по "детским" организмам закусывая, чем бог послал, а именно яблочками. В лучшем случае это когда запасливые девчонки принесут каких-нибудь бутербродов. Так же было и в Прощальный вечер перед отправкой домой. "Наторговали" знатно, выходило по литру на человека, а это, знаете ли, для неокрепшего организма многовато. Пропитые и те не всегда осиливают. И вот, уже изрядно подвыпив, шумная компания начали вспоминать разные байки про водку. По секрету скажу, что дед мой, когда был ещё довольно молод, мог чайной ложкой стакан водки выхлебать, или например, сделать себе "супчик" накрошить ржаного хлеба в миску, залить бутылкой и спокойно съесть. Вот и наша компания начала припоминать похожие байки. И тут кто-то выкрикнул, что сможет залпом, не отрываясь, выпит полную бутылку. Идея понравилась многим, и поэтому решили устроить соревнования кто быстрей. Смешно? Не скажите. Из девятерых участников конкурса двое прервали своё выступление уже на первых глотках. Еще двое просто рухнули пьяным сном, так и не допив, вот это было смешно. Один не допил буквально пару глотков. Первыми практически одновременно закончили, вы скажете парадокс, Мишка и Димка, именно так звали двух однокурсников Юрки, и лишь после них Юрка. Хотя до этого его как то сильно и не воспринимали, то тут он заполучил уйму "я тобой горжусь" и " я тебя уважаю". Да, конечно был после этого разговор один на один с природой, все мы прошли этим путём, и наверно он то и стал для Юрки "спасительным". Не принимавшим участия в конкурсе, в большинстве это были девчонки и ещё несколько ребят, пришлось этих восьмерых тащить спать на обустроенные для студентов койка места в клубе. Почему восьмерых? Спасительный разговор с природой довольно сильно протрезвил Юрика и он вполне нормально, хоть и не ровно, мог идти самостоятельно. Утро было преотвратительное. О похмелье никто и не подумал. Мужская часть клуба больше походила на коровник перед дойкой. Только вместо того что бы сливать молоко, заливали воду, в немерянных объёмах, благо колонка была рядом и "медсестёр" хватало. Девчонки с ведром раз пять ходили, пока не привели в чувства молодых "бычков". Отправка в институт была запланирована после обеда, с расчётом на то, что студенты покушают и в путь. Дорога не близкая. В назначенное время автобус и машина предварительно гружёная мешками с картошкой, морковью и ещё чем-то стояли уже перед клубом. В автобусе для троих не хватало места. Димка с Мишкой, будучи ещё в довольно похмельном состоянии, правда старались не подавать вида перед ответственными преподавателями, которые приехали их сопровождать, вызывались ехать в грузовике, а так как Юрка стоял сзади них то и его туда направили, беречь "посылку" колхозников. Не думая о том, что в машине кто-то поедет её нагрузили до отказа. Кое-как, откидав пару мешков от заднего бортика, Мишка с Димкой уселись по бокам, а Юрка посредине. Помахав рукой сидящим позади в автобусе, ребята, желая пересесть поудобнее, привстали. Юрка тоже. Димка оттолкнул его на мешки и в этот самый момент машина дёрнулась, да так сильно и резко, что парни не удержались и выпали из кузова. Наваленные горкой к кабине мешки съехали к заднему бортику, зажав им ноги. Получилось так, что ребята повисли на заднем бортике на коленках. В автобусе в это время кто-то отвлёк водителя и он, не заметив, что грузовик резко дернулся и встал, с болтающимися за бортом пассажирами, въёхал ему в зад, тем самым зажав ребят между автобусом и грузовиком. Первым что увидел водитель автобуса широко раскрытые глаза Юры с застывшим криком в горле. Как позже выяснилось, ребята погибли сразу. У Димки было несколько переломов позвоночника, в том числе и шеи, а у Мишки сломанные ребра проткнули и лёгкие и сердце. Водителем на Грузовике был ученик ДОСААФ перед отправкой в армию, И по всем правилам ему вообще запрещалось перевозит в кузове людей. После перенесённого шока он начал очень сильно заикаться, в результате чего и был комиссован. Инструктора по вождению, как и преподавателей, попросту уволили, а Юрка уже во второй раз по счастливой случайности избежал смерти.

Институт закончен, а так как не было военной кафедры забрали в армию. Отец всегда ему говорил, что настоящего мужика из тебя сделает только служба в рядах Советской Армии и Военно-Морского флота. На флот Юра не попал, видимо, как и напророчили ему родители в детстве. А призвали его в обычную воинскую часть, расположенную где-то в центре СССР. Часть была не большая и располагалась практически на территории небольшого города. И отделялась от него только бетонным забором. С другой стороны река, а вся остальная часть периметра деревянный забор и колючая проволока между которыми тропинка для развода караульных по вышкам. Всё как и везде: казарма, столовая, плац, котельная, дома, где жили офицеры с семьями. Дальше, как сначала ему показалось, бескрайние ангары. Что было в них Юрка узнал буквально на второй день, когда перед вновь прибывшими выступил командир части. Основная служба проходила в работе по ремонту сломанной или разборке и отправке на переплавку списанной танковой техники. Первый год прошёл можно сказать спокойно, не считая общеармейских ритуалов, нескольких нарядов за воротнички и нарядов на кухню за опоздание в строй. Как ни странно, судя по рассказам друзей отслуживших ранее, дедовщины Юрка не чувствовал. Ну да, старшие по призыву гоняли младших, так это и в садике и в школе и в институте было. Ну да, учили уму разуму "не умеешь - научим, не хочешь - заставим", так к такому его и отец с детства приучил. Характер у батьки был суровый, но справедливый. Командир на батьку характером похож. Наверно из-за высшего образования, а оно у него было техническое, да и так голова на выдумку работала, а может из-за более "мудрого взгляда на жизнь, как-никак был старше остальных лет на пять, Юрку довольно быстро повышали в звании, постепенно, рядовой - ефрейтор - младший - сержант - старший. И вот будучи "черпаком" с тремя "соплями" из-за малого количества прапоров и младшего офицерского состава получает должность комвзвода. Как он потом сам считал первая и самая ответственная проверка жизни на вшивость. В подчинении у него было три отделения - два по 10 и одно 12 человек. Да, поначалу пришлось не сладко. Вчерашние сослуживцы приказы выполняли вяло, не сразу, ожидая, что из-за этого посчитают что ст.сержант Семецкий с возложенной на него ответственностью не справляется и его снимут. Но не тут-то было. Дворовое детство и жизнь в институтском общежитии в постоянных стычками с местными закалили Юрку раньше времени. Быстро сообразив что к чему и кто именно вставляет палки в колёса, он вычислил зачинщиков. Вот опять парадокс судьбы. Ими оказались "дедушки" почти дембеля, сержанты, командиры первого и третьего отделений его взвода Димка и Мишка. Оба были немного "мощнее" что ли Юрки и их больше "уважали за силу и габариты". Они это знали и этим постоянно пользовались. Как то получилось так, что в караулке оказались они все вместе. Демонстративно не обращая внимания на комвзвода они "устроили разговорчики в строю". И это переполнило даже не чашу, а ведро терпения Юры и он попросил их выйти вместе с ним на улицу. Благо караульное помещение находилось почти на отшибе у дальних ангаров, да и по ночам офицерье не сильно беспокоило, он решил разобраться с ними не по уставу, а как обычно на улице. Правда, как то не по-мужски, двое против одного.
-Значит так, олени, или вы перестаёте дурку гнать и делаете все, что вам положено, а точнее то, что я вам приказываю, или вы до дембеля у меня полы в роте будете драить вместе с вашими отделениями, а потом посмотрим, что они с вами сделают.
-Да пошёл ты, тоже тут приказчик нашёлся!- переглянувшись с Мишкой, ответил Димка.
-Ты, Семец, волну не гони, а то и по рылу схватишь - вставил Миша.
-Не, мужики, из-за вас я на губу не хочу, но разобраться можно. И если вы не бабы предлагаю здесь и сейчас разобраться, но чтоб по физиономии не бить. Кто останется стоять, того и правила.
-Что ж, верно балаболишь, нам с синими мордами тоже не с руки домой ехать.
-Ну что, понеслась, что ли? - толи вопрос толи предложение к началу высказал Мишка.
-Понеслась - заключил Юрик и сразу прямым ударом ноги в живот отправил в полёт стоящего к нему ближе Димку.
Всю драку пересказывать наверно бессмысленно. Может она и прошла бы быстрее не будь на них тулупов, которые довольно сильно снижали силу ударов. Битва продолжалась минут тридцать. Более шустрому Юрке буквально чудом удавалось ускользать от тисков, но в то же время наносил точные и довольно болезненные удары по бёдрам, икрам, рукам. Димка, правда и ему довольно сильно перебил левое плечо, так что рука на некоторое время отказалась слушаться. Но по ногам он не получил ни одного удара, что и позволяло ему всё ещё крепко стоять на своих двоих.
-Значит так, уроды, я думаю на этом хватит. И теперь вы будете выполнять все мои приказы, нравится вам это или нет - сказал Юрка, еле дыша, уперевшись руками в колени и смотря на противников которые от забитых мышц на ногах уже не могли стоять, а попросту сидели на коленях, растирая ноющие члены.
-Да, пошёл ты! - сбитым дыханием хрипнул Димка.
-Не понял? - повернулся Юрка, собравшийся было идти в караулку.
-Есть, выполнять все ваши приказы, старший сержант Семецкий - ответил Мишка, приложив к пустой, парящей голове руку в варежке и при этом другой толкнул Димку, тот рухнул на утоптанный снег.
-То-то же. - Ответил Юра и пошёл к караулке. - Вставайте "снежинки", не хрен сугробами прикидываться. Пошли раны зализывать. Мне тут местные из увала самогона притаранили.
Следующие три месяца взвод старшего сержанта Семецкого не был отмечен ни в одном "залёте". За отличия в боевой и политической подготовке не раз был поощрен увольнениями, не говоря о прочих радостях военной службы. И вот настал день увольнения в запас Мишки и Димки. Юра с утра заступил в наряд по автопарку. После развода он распределил воинов по местам работ и ходил по ангарам, контролируя процессы разборки и соблюдения техники безопасности. В одном из ангаров производился демонтаж башни с номером 019 с танка Т-54А, с которой предварительно сняли ствол. Почему-то в этом ангаре стояли танки с белыми полосами вдоль, как на спортивных машинах, от капота через крышу до багажника. Юра стоял рядом, непосредственно руководя этим процессом. Здесь его и нашли дембеля, пришедшие попрощаться.
-Здорово, служба!
-О, нарисовались, фиг сотрёшь,- повернулся на приветствие Юра, - Новый год полгода назад прошёл, а ёлки до сих пор не разобрали - посмеялся он на "дембельскую "форму ребят.
-Тоже, шутничок, выискался! Сам-то, небось, уже вовсю готовишься? Интересно, и куда это старшина недавно шинель списал, уж не для Юриного дембельского альбома? - С усмешкой подмигнул Димка, он то точно знал, куда и для чего Юрка попросил старшину списать голубую офицерскую шинель.
-Ладно, ладно сороки, небось уже всем растрещали? Ну чё, когда отправляетесь? Или сначала здесь покуролесите? - спросил Юра, поглядывая как его подчинённые застропаляют башню к крюку кран-балки.
-Да не, мы сразу домой, после обеда как раз машина идёт до вокзала, там посидеть придётся до прихода проходящего и двое суток плацкартного путешествия, - ответил Мишка, переглянувшись с Димкой. Они явно что-то задумали.
-Ну, только много не напивайтесь, а то ненароком как бы вам не "продолжить "службу на губе, или ещё хлеще, чтоб не обули,- наставнически предупредил Юра.
-Да пошёл ты, к чёрту, - в один голос ответили дембеля и каждый со своей стороны толкнули Юру в плечи.
Дальше произошло нечто невероятное, что не поддаётся никакому объяснению. Юра, не ожидавший толчка, отшатнулся назад, на пару шагов, споткнулся об раскатанную гусеницу и упал на спину, сильно ударившись головой. В момент толчка кран балка со снятой башней находилась как раз над нашей троицей. Крюк, на котором можно было поднять и танк, ломается, башня падает на оставшихся стоять дембелей и хоронит их под собой. Помутившееся сознание от удара об пол покидает Юру, что было дальше он уже не видел.
Непонятное ощущение чего-то неприятного первое, что возникло когда он пришёл в себя. Открыл глаза и обнаружил, что лежит на кровати в медблоке, один, больше никого. Ощущение непоправимого нарастало. Он никак не мог вспомнить, что произошло и почему он здесь. Вот он стоит и разговаривает с друзьями... а что дальше? Что случилось? Его память сыграла с ним шутку, он не мог вспомнить ничего, что случилось позже. Полежав ещё немного, он вытащил иголку капельницы, встал и вышел из палаты. На посту медсестры сидела Зиночка, фельдшер части и заполняла какие-то документы. Она была так занята, что даже не заметила, как он подошёл и даже подпрыгнула, когда он с ней заговорил.
-Привет, Зин. Что случилось то? Давно я тут?
-Ой, Юрочка - она заплакала, уткнувшись в свои ладони.
-Да что случилось то? - всерьёз напрягся и забеспокоился Юра.
Он обошёл стойку поста, присел напротив Зины и обнял её за плечи. Она ещё несколько раз всхлипнула, подняла заплаканное лицо, посмотрела на утешителя и рассказала Юре что произошло. Как выяснилось, ребята придавленные башней погибли и вместо двухсуточного плацкартного путешествия их отправили домой в запаянных гробах через три дня после несчастного случая. Юра, оказывается, пролежал безсознания уже неделю и его уже собирались отправлять в городскую больницу. Он вернулся в палату и лёг на кровать, уставившись в потолок. Он вспоминал, как они втроём вечерами сидели у него в кабинете, пили чай с пряниками из военторга. Как праздновали Димкин день рождения во время увала вместе с местными девчонками, сходили в кафе потом в кино, потом погуляли по набережной. Вспомнил, как ребята звали его к себе после армии. Мишка рассказывал, что рядом с его деревней в лесу было озеро, в котором жил сом невероятных размеров и что никак не удавалось его поймать. А Димка звал к себе в гости. Его отец был владельцем пейнбольного клуба и площадки. Наигрались бы вдоволь, тем более что почти бесплатно. Так в воспоминаниях Юра и уснул. И этой ночью ему приснились все его погибшие друзья. Все сразу в одной комнате, даже не комнате, а что-то вроде большого производственного цеха, только разрушенного, заброшенного. Он по очереди подходил к каждому и просил прощения за то, что он живой, а они нет. Но ребята только улыбались ему в ответ, и отвечали все одинаково - "Ещё не время, Юра. Ты ещё сможешь нас отблагодарить за свою жизнь" и каждый после этой фразы исчезал. Подойдя к последнему, Мише в дембельской форме, он спросил " Но почему я? Почему я должен жить?" Миша посмотрел ему в глаза, положил ему на плечо руку и ответил - "Мы спасали, что бы ты жил. Ты живёшь, что бы спасать!" Миша так же растаял в воздухе, оставив Юру в одиночестве. Стало сразу как то холодно и неуютно. Юра открыл глаза. Он проснулся.
-Кого я должен спасать? - произнёс он вслух вопрос, но ему никто не ответил.
На следующий день его выписали и он вернулся в строй. Служить ему оставалось пять месяцев.

Юра родился и вырос в городе, но каждый отпуск родителей он всегда ездил к бабушкам и дедушкам. Позже уже в школьные годы он проводил у них каждые каникулы. По очереди. Половину у родителей отца, половину у родителей мамы. Ему нравилось и там и там. Что было самое интересное, жили они в соседних областях, но разделял их густой, почти заповедный лес. Именно в этом лесу и служили в своё время оба деда лесниками, только один на одной стороне, другой на противоположной. И именно в этом лесу и познакомились Юркины родители, когда собирали грибы. Юрка ещё застал то время, когда его дедушки были лесниками на госслужбе, но позже они вышли на пенсию, а так как работать было некому, да и местность они знали отлично, они продолжали служить егерями. Дедушки, каждый по-своему, пытался внука хоть чему-то научить. Они учили его ходить по лесу и находить дорогу домой по приметам, научили разбираться в звериных тропах и научили, как уйти от любого зверя незамеченным. Когда юрка приехал к деду по матери после седьмого класса, дед взял его с собой как обычно в лес. Зашли они довольно далеко, где вряд ли кто ходит. Там был длинный глубокий овраг.
-Постой-ка, Юрок, здесь. Я схожу банки поставлю? - сказал дед, направившись в противоположный конец оврага.
-Кому, дед? - удивился Юра - лось, что ли простудился? Ты Айболитом стал?
-Да не, никто не заболел, слава богу, да и лечить то я не умею, а банки консервные, пустые.
-Зачем? - опять не понял внук - кому нужны в лесу пустые консервные банки?
-Нам нужны, а точнее тебе. Буду учить тебя из карабина стрелять.- ответил дед, с усмешкой глядя на озадаченного внука.
Дед сходил, расставил банки и вернулся к Юрику. Снял перекинутый через плечо карабин и протянул внуку.
-Вот, держи. - Юра взял оружие за цевьё - Ты в тире стрелял из воздушек? - поинтересовался дед.
-Да, стрелял. У нас и в школе есть тир, только военрука днём с огнём не сыщешь, чтобы открыл и дал пострелять.
-Ну, значит, как целится ты знаешь. Всё то же самое, только учти, что это боевое оружие и в отличие от воздушки здесь сильная отдача и целиться надо слегка ниже мишени. Понял? Чуть ниже банки. Банку то видишь?
-Вижу, дед, не слепой.- ответил Юра, взяв первую банку на мушку. Расстояние было шагов семьдесят, дедовских. Карабин был гораздо тяжелее тировской пневматики и поэтому составляло больших усилий держать его ровно.
-Ты для удобства левую ногу чуток вперёд выстави и опирайся на неё, а правую назад отставь, чтоб не упасть после отдачи - учил дед пока Юрка прицеливался - Готов? На курок нажимай очень плавно, иначе дернешь и промажешь. Перед самым выстрелом затаи дыхание.
Недослушав деда, юрка выстрелил. От выстрела слегка заложило уши. Прикладом больно стукнуло в плечо, хоть и прижимал его сильно. Все банки остались стоять на своих местах.
-Ну, ничего, не всё всегда с первого раза получается, - успокоил дед - ты давай соберись, сделай всё как я сказал и попробуй ещё разок.
Юра встал в изготовку, затаил дыхание, поймал банку в прицел, взял чуть ниже и нажал на курок. Опять звон в ушах от выстрела и боль в плече от приклада, но это было уже не важно, ибо там вдалеке падала подлетевшая от попадания банка. Восторг переполнил душу ребёнка. Это была его первая поражённая цель - не живая консервная банка. Они с дедом провели ещё несколько часов в этом овраге пока кроны деревьев позволяли солнечному свету проходить на импровизированное стрельбище. Этим летом они ещё несколько раз ходили в овраг и с каждым разом Юра стрелял всё лучше и лучше. С каждым разом дед отодвигал банки всё дальше, пока это позволял овраг. К концу лета Юра спокойно попадал в семь банок из семи выстрелов на расстоянии более 150 метров, что приводило деда в восторг и гордость. На следующее лето он с обоими дедушками уже ходил на охоту и добывал уже вполне нормальные трофеи. Первой живой целью стал волк. В тот год на них разрешили отстрел за частые нападения на колхозные стада, и охотники съехались со всей области. Поскольку Юра был ещё молод и не имел права на своё ружье он ходил рядом с дедом, который и давал ему стрелять. И вот однажды они вдвоем вышли на просеку с ЛЭП. Ничего не подозревая, дед спокойно шёл впереди, а Юра немного сзади неся и мешок с провизией, и дедов карабин. Вдруг раздался выстрел. Дед от неожиданности присел и развернулся к внуку. Тот стоял в двух метрах от него и прицеливался в сторону опоры ЛЭП. Прозвучал второй выстрел.
-Ты, какого лешего, по столбам то палишь? - выругался на внука дед.
-Извини, дед, я сначала думал это собака, а когда там вторая появилась, понял что это волки, ну и выстрелил.
-Попал хоть? - немного успокоившись, спросил дед - али патроны по ветру пустил?
-Не знаю, не видел, пойдем, глянем? - ответил пристыженный за самоуправство Юра.
-Пойдём, только ружье мне отдай, вдруг живой, притаился?
Дойдя до опоры у деда отвисла челюсть. Два здоровых матёрых волка лежали на расстоянии метров пяти друг от друга с прострелянными черепами. Через минуту на просеку вышли ещё несколько охотников, и подошли к деду с внуком.
-Ну, ты, дед, даёшь! Два выстрела два волка! Ворошиловский стрелок, не иначе! - наполовину в шутку наполовину с удивлением, наперебой загалдели охотники.
-Да ладно вам, шуметь то,- вышел один из них вперёд - не дед это стрелял, внучок его. Я видел, с пятидесяти метров, я сам эту парочку на прицеле держал, не успел малость, шустрый малый. Твоя школа, дед?
Все медленно и молча перевели взгляд с охотника на деда, потом на Юрку и опять на деда.
-Да ну нафиг, с пятидесяти? Из этой то берданки? - наперебой начали удивляться присутствовавшие.
Пока среди охотников шёл спор, Юра выхватил у деда карабин и произвёл выстрел, практически не целясь. Все смолкли. Уставившись на ствол, они медленно перевели взгляд в ту сторону, куда он был направлен. Там ничего не было. Один из охотников побежал в том направлении и остановился метрах в семидесяти на самом краю леса. Каково же было удивление всех, когда они услышали что он кричал.
-Здесь ещё один, прямо в ухо, - все опешили и молча смотрели на Юрика, который виновато опустил глаза.
-Хорошую смену растишь, егерь - сказал тот, кого опередил Юрка, - так мужики, о том, что здесь видели и слышали никому, незачем деда подставлять. Это я вам как будущий прокурор говорю, поняли? – Спросил парень лет двадцати у всех собравшихся. Охотники закивали в знак согласия.
Так Юрка сам того не желая стал героем баек охотников, вот только возраст ему немного прибавили, с пятнадцати до восемнадцати, дабы не подвести ненароком егеря под статью.

-Здравия желаю, товарищ полковник, разрешите обратиться? - по всем правилам устава отрапортовал старшина Семецкий.
За хорошую службу командир части повысил Юру в звании до старшины и выписал из списка воинской части за месяц до окончания двух лет. Попрощавшись с уже ставшими как родными сослуживцами, он забрал военный билет с деньгами и билетом на поезд и отправился на вокзал. Выйдя за КПП, он остановился, вспомнил о друзьях Мише и Диме, которым не суждено было ощутить этого чувства, снял с руки часы и со всей силой швырнул их о бетонный забор части. Часы разлетелись вдребезги. Что это означало, и почему он это сделал он и сам не понимал. Просто порыв души сделать что-то безрассудное. Домой Юра доехал без происшествий не считая того что до родного города пришлось добираться на попутках. Можно было и подождать поезда, но ждать проходящего с шести утра до десяти вечера не хотелось, поэтому он попросту поймал машину, потом ещё одну, потом ещё одну. На четвёртой попутке он добрался до военкомата в своём городе. И вот он стоит перед дежурным офицером.
-Что желаешь, старшина? - по-простому вольготно ответил тот, мельком взглянув на пришедшего солдата.
-Мне бы на учёт встать, - сказал Юра,- мне в какой кабинет?
-Ну, братец, поздновато ты пришёл. - Оторвался от бумаг полковник и с интересом взирал на странного старшину, - Ты вообще, откуда такой?
-Да я только что приехал, буквально с колес. Три дня назад дембельнулся. А почему поздновато? - уже расслабившись от воинской дисциплины, спросил Юра.
-Ну, видишь ли, время сейчас уже четверть шестого, а наши дамы домой уходят в пять, а так как сегодня пятница, то до понедельника тебе здесь делать нечего. Ступай домой, отпразднуй дембель с родными и друзьями, вот в понедельник милости просим. - Сказал почти по родному полковник и опять уткнулся в бумаги.
Юра по привычке как по команде кругом развернулся на каблуках к двери и вышел на улицу. Странно, у него вдруг возникло такое чувство, как будь-то не было двух лет армии. Как будто он вошёл в военкомат утром и вышел из него вечером. Только в форме. Он шёл по родным улицам и удивлялся, прошло два года, но ничего не изменилось, все те же ларьки с толпящейся молодёжью около них, все те же бабки на лавках возле домов. Из какой-то форточки доносилась гневная ругань женщины, видимо на пьяного мужа. Из дворов, то тут, то там слышались попеременно песни под гитару или магнитофонные записи. Да, это была «гражданка»! Со всеми её хлопотами. Он шёл по городу и никто не обращал на него внимания. К солдатам здесь привыкли так как рядом была воинская часть и военные составляли большую часть жителей города. Так, ни кем не узнанный и ни кем не окрикнутый, он дошёл до своего дома. Поднялся на свой этаж и постучал, по-привычке, в дверь. За дверью послышалось недовольное ворчание и ширканье тапочек. Дверь открыл отец. Юра никому не сообщал, что уволен в запас на два месяца раньше и поэтому его никто не ждал. Опешивший отец не сразу и понял, что перед ним стоит сын. Они простояли по разные стороны порога несколько минут, глядя друг другу в глаза.
-Здорово, бать, - первым нарушил молчаливую паузу Юра.
-Здорово, чертяка! Что ж не сообщил то, мы бы встретили как положено, - схватив сына за плечо и буквально втащив его в прихожую, отец крепко обнял непутёвого сына.
-Да, ладно, ничего страшного. А мама где? – спросил Юра, снимая сумку с плеча.
-Она вот-вот должна прийти. Я ж думал, это она стучит. Давай, проходи, раздевайся. Устал наверно с дороги то? Ты на каком приехал то? – засуетился радостный отец.
-Да не, я, пап, не на поезде, я на попутках. Ждать было не охота. А мой поезд ещё только через четыре часа выйдет. - Ответил Юрка, присевший на стульчик в коридоре снимая берцы и одевая домашние тапочки. Только сейчас он полноценно осмыслил – он дома.
Юра поднялся со стульчика и уже шагнул в сторону кухни, где начал хозяйничать отец, в дверь постучали. Дверь не была заперта на замок, а просто закрыта. Он ее открыл.
-Ну и чего ты так долго? – не смотря кто ей открыл через порог шагнула мама с двумя полными пакетами из продуктового магазина. Видимо ей на глаза попались зелёные армейские брюки так как она замерла на месте, так и оставшись стоять одной ногой на площадке, другой на коврике прихожей.
-Господи, Юрочка, сынок! – выронив из рук пакеты, которые тяжело стукнули об пол, мать заплакала и, обняв сына за шею, начала целовать его по всему лицу.
-Ладно тебе, мать, успокойся. Он дома, а значит всё нормально. Руки ноги целы и то хорошо. – Вышел из кухни в переднике отец, который уже во всю занимался готовкой «праздничного» ужина.
-Постой, у нас же и выпить то нечего, мы ж не ждали тебя. Погоди я магазин сбегаю, хоть бутылочку куплю. – Стирая слёзы радости, опомнилась мама и уже было засобиралась обратно в магазин.
-Не, не. Ничего не надо. Я по пути купил и водки и вина для тебя, мам, какое ты любишь. – Закрывая двери и поднимая пакеты остановил засуетившуюся мать, Юра.
Немного погодя, пока мама готовила, Юра обзвонил бабушек и дедушек и сообщил им что старшина Семецкий уволенный в запас прибыл по месту прописки, и при первой же возможности обязательно их навестит. Потом Юра позвонил друзьям, точнее кого смог вызвонить, и пригласил к себе отметить своё возвращение домой. К его огорчению пришли только двое. Из их рассказов он узнал, что пока его не было, двое его друзей погибли в аварии, один погиб на Кавказе в ходе военной операции, один вконец спился и повесился, а остальные просто разъехались по другим городам в поисках лучшей жизни. Такова жизнь – подвёл итог рассказам друзей отец и осушил, не чокаясь, ещё одну рюмку. Застолье закончилось глубоко за полночь. Впереди была суббота, и можно было позволить посидеть подольше.

В понедельник к восьми Юра отправился в военкомат. Он с детства был дисциплинированным и не любил откладывать дела на потом. Вместо полковника на посту сидел капитан, у которого Юра выяснил в какой кабинет ему надо. На этот раз он был одет в свои старые гражданские вещи. Как не странно, за два года он не изменился в размерах и поэтому с покупками новых вещей решили погодить. Поднявшись на второй этаж, он с трудом нашёл нужный ему кабинет и без стука вошёл. За длинной застеклённой стойкой сидела женщина и заполняла какие-то формуляры. Она не слышала, что кто-то вошёл и подняла глаза лишь когда хлопнула закрывшаяся дверь.
-Запись на контрактную службу в соседнем кабинете. – Вернувшись к своим бумажкам, сказала она.
-Да вообще то я только что уволился в запас и хотел бы встать на учёт, - ответил Юра, слегка опешивший от услышанного.
-Вон оно что!? А по вам и не скажешь. Не привычно видеть срочника таким серьёзным. Ну, давайте ваш военный билет. – Сказала она, протягивая руку за документом.
Юра достал из внутреннего кармана джинсовки бардовую книжечку и протянул её служащей. Женщина открыла её на первой странице, сравнила фотографии, чему-то ухмыльнулась и ушла вглубь кабинета. Её не было видно из-за перегородки, но было слышно, как она открывала сейф и какие-то ящики. Видимо она искала личные документы Юры Семецкого, что бы официально перевести его из разряда призывников, в разряд отслуживших. И тут Юра вспомнил байку, которую ему рассказали здесь же, только в день отправки. Приходит как то парнишка в военкомат и спрашивает, «А когда мне выдадут военный билет? Меня уже с работы выгоняют». На что ему отвечают - «Так сначала надо в армии отслужить, а потом и получишь. Тебе лет то сколько?». Он ничуть не смутившись – «Так через месяц двадцать восемь будет». Военком чуть ли не лично побежал в архив искать документы. Искали долго и нашли. В картотеке «демобилизованные». Шухер поднялся необыкновенный. Как так? Но делать то нечего, сами типа, виноваты. Уж не знаю какими правдами и неправдами, но ему в тот же день выдали военный билет где значилось что службу он проходил писарем при военкомате. Вот так по чьей-то ошибке парню чуть всю дальнейшую жизнь не испортили. Бывает, лишь бы проходило. Стукнула несколько раз печать и женщина вышла к Юре, протягивая ему военный билет.
-На работу ещё не надумал куда устроиться? – поинтересовалась она, - а то зашёл бы в соседний, взял бы буклетики почитать, может и надумаешь. Там разные места предлагаются. Тем более с твоим то ВУСом и званием тебя куда угодно возьмут.
-Зайду, гляну, хотя пока не тянет. Спасибо, до свидания. – Попрощался Юра и вышел из кабинета. Не зная что за сила его туда потянула, но он зашёл в соседний кабинет. Он был маленький. У окна стоял старый письменный стол со старой настольной лампой зелёного цвета. Такие обычно ставили в библиотеках. За столом сидел мужчина в звании старшего прапорщика. Но видимо он уже давно в этом звании, так как и мужчина был довольно пожилой и погоны были изрядно потрепаны. На стенах висели призывающие на контрактную службу плакаты разных войск. Под ними на таком же стареньком журнальном столике аккуратными стопками лежали анкеты для желавших подписать контракт. Юра стоял в дверях рассматривая кабинет не обратив внимания, что и старший прапорщик изучает визитёра.
-Чем могу быть полезен? – спросил он, сложив руки на груди и откинувшись на спинку стула.
-Здравия желаю, – отрапортовал Юра – да я просто зашёл посмотреть, что к чему, мне женщина в соседнем кабинете посоветовала зайти поинтересоваться.
-А, так значит недавно из армии? – повеселев, спросил прапорщик и сменил позу, положив руки на стол как первоклассник. – Присаживайтесь, молодой человек, побеседуем.
-Да я даже и не знаю, почему зашёл к вам. Вы мне в общих чертах можете обрисовать саму суть службы по контракту?
-Ну, если в общих чертах, то это та же самая служба, только никаких нарядов, ну я в том плане, что не будете плац подметать, не будете картошку чистить. Ну, в общем, всё, что делают солдаты по призыву, вы делать не будете. Только конкретные задачи - стрельбы, тренировки, марш-броски и прочее. Да ещё и зарплату не маленькую будете получать.
-Ну, в наряды я и на срочке, можно сказать не ходил, - почему-то смущаясь, ответил Юра.
-Вон, оно что? А позвольте поинтересоваться, молодой человек, кем вы служили?
-Ну, последний год службы был комвзвода. У нас в части с офицерами туго было, вот меня и назначили приказом, - ещё более смутившись, как показалось самому Юре, даже щёки покраснели, ответил он.
-Поздравляю вас! – очень сильно удивившись, ответил хозяин кабинета, - Да, столько лет служу, но такое первый раз слышу и вижу. Видимо у вас есть командирские черты. Просто так, даже командирами отделений не ставят. Знаете, что я вам могу предложить? – спросил прапорщик и полез что-то искать в ящиках своего стола, - нам недавно запрос пришёл, подбирают в какой-то отряд смышлёных, кандидатов, желательно офицеров в запасе, но я думаю, вы им понравитесь. Да где ж эта бумаженция, - практически полностью скрывшись под столом, бубнил он себе под нос, - А, вот, нашёл. М-м-м-м-м-м-м-м, да, вот «для проведения спец операций требуются лица, физически подготовленные, владеющие навыками обращения с оружием (АКМ-47 и прочими его модификациями поставляемыми на вооружение советской армии), прошедших службу в рядах ВДВ, структур КГБ, морской пехоте и прочих спец подразделениях. Высшее военное образование приветствуется. Первоначальный срок контракта три года. Затем по желанию есть возможность продлить на срок три, пять, семь или десять лет. Оплата достойная плюс надбавки за выслугу лет, с учётом прошлой службы, за звание, за должность. Предоставляется жильё на срок контракта» и бла-бла-бла. Ну, как, заинтересовало вас?
Юра сидел и молча смотрел в голубые глаза пожилого человека. Он никак не мог представить себе, как отреагируют его родители, если он вдруг опять уедет от них ещё на несколько лет. Прошло несколько минут, прежде чем Юра нарушил тишину.
-Знаете, довольно заманчивое предложение. Но… - он замялся, формулируя в голове, что лучше ответить, - как Вы и сами поняли, я только что вернулся домой и мои родители наверно просто меня не поймут, если я вот так, сразу, опять их покину. Вы уж меня извините, что потратил ваше время, но я поищу работу здесь, рядом с домом. До свидания. – Извиняясь, Юра поднялся со стула и спиной вперёд подошёл к двери. Нащупал ручку, открыл и вышел.
-Желаю удачи, молодой человек. Желаю удачи… - сказал на прощание пожилой прапорщик, пристально глядя на Юру своими голубыми глазами.
Стоя за дверью Юре казалось, что и сквозь стену он всё ещё смотрит на него. Отойдя от непонятного оцепенения, Юра быстро, не обращая ни на кого внимания, вышел на улицу. Яркое солнце и сентябрьский свежий ветерок вышибли слёзки на глазах Юры. Смахнув капельки с ресниц, Юра пошёл домой. В ближайших планах у него было съездить к дедушкам и бабушкам.

Родственников он застал, что называется живыми, но правда не всех в добром здравии. Бабушка по маминой линии, очень сильно прихворала. На улицу выходила очень редко, да и по дому передвигалась мелкими шажочками, сильно шоркая валенками. Деду вести хозяйство стало не по силам и поэтому от крупного скота они избавились. Оставили лишь кур с десяток для яиц и козу для молока. Вот только козье молоко Юра не любил с детства, как бы ему не внушали что оно целебное. Дед больше из-за старости, нежели из-за того что его официально отправили на пенсию, перестал ходить в лес. Как он говорил « сердечко уже не то, вдруг прихватит, так и останусь в лесу гнить. А разве зря мы с бабкой себе на могилку денег накопили?» Родители отца, по крайней мере, выглядели получше, хотя и на них старость свалилась резко. Но дед был бодрячком, даже ещё и в лес ходил, но не далеко, а всё больше по опушкам. Ему очень не нравилось, что за последние годы стали много заповедного леса вырубать. Он вроде как то пожаловался на это новому лесничему, который принял у него угодья, но только как всё было так всё и осталось. Но дед не переставал вести против рубщиков «партизанскую» войну. Он завёл тетрадь, в которой записывал даты, номера лесовозов и прочей техники, примерный объём спиленного и вывезенного леса. Это он скорее делал для того, что бы чувствовать себя нужным, хоть за что-то ответственным. Как говорят, пока человек нужен он живёт. В свободное от «слежки» время дед ковырялся в своём старом «Москвиче». Денег на новые запчасти не хватало, поэтому как мог чинил старые. Да и мужики-охотники, по старой памяти заходившие на чаёк, нет-нет да и принесут ему кое-что в качестве презента. Худо-бедно машина была на ходу.
Вернувшись домой через два месяца, Юра начал искать работу. Город был маленький и практически все вакантные места были давно заняты. То ему говорили, что он не подходит по возрасту, это в его 27 лет, то, что ему не хватает квалификации или опыта работы. Да откуда им взяться, если и не работал никогда и нигде. После института сразу в армию. Так он пробегал ещё месяц и всё безрезультатно. В конце концов, его взяли охранником в автопарк с зарплатой, которой только и хватало, чтобы не помереть с голоду. Денег в семье хватало. Отец получал довольно прилично, да и мать не мелкую копеечку в дом приносила. Но Юру это напрягало и раскаляло с каждым днём всё сильнее и сильнее. Он здоровый крепкий парень, работает там, куда раньше брали стариков на пенсии, и зарабатывает почти вдвое меньше матери. Так проползли долго и нудно ещё три месяца. В начале апреля после зарплаты он купил бутылку водки в ларьке по пути домой. Он собирался серьезно поговорить с отцом. Мысль о контрактной службе весь март ему сверлила мозг, хуже соседа устроившего ремонт посреди ночи. Отец был дома один. Мать ещё не пришла, видимо ходит по магазинам. Юра разделся, зашёл на кухню, достал из холодильника банку маринованных огурчиков. Извлёк три и порезал кружочками на блюдце. Пару кусочков ржаного хлеба (именно «ржаного», так его приучил дед, «чёрным» может быть уголь или грязь под ногтями, а хлеб только «ржаным»). Достал два стакана, наполнил их «на два пальца» каждый и позвал отца.
-Бать, иди сюда. Пока матери нет, поговорить надо. – Взял колечко огурчика в рот и сел за стол. Умела мама делать маринованные огурчики.
Отец, щлёпая тапками, сначала выключил телевизор, потом направился на кухню, где его ждал сын. Он слегка замер на пороге от увиденного натюрморта, сел за стол напротив Юры. Они взяли стаканы, молча стукнулись ими, опустошили, занюхали хлебом и закусили огурчиками.
-Что за праздник? – спросил отец, взяв бутылку, дабы разлить по второй, - Никак жениться надумал? – сказал он, наполняя стакан сына.
-Уехать хочу. Надолго. – Ответил Юра. Взял свой стакан и не чокаясь выпил. По тому, что он не закусил, отец понял, это серьёзно. Взял свой и тоже выпил, но закусил огурчиком. Всё-таки славные огурчики делает мать.
-Куда? На сколько? С кем? – выпалил он, разливая по третьей.
-Мне ещё осенью предлагали по контракту. Но тогда я отказался, думал, может здесь что найду, да только как-то надоело это «бомжатничество». Вот и решил сначала с тобой поговорить. Что скажешь? – Юра поднял стакан и замер, ожидая отца. Тот поднял, покрутил его пальцами, смотря на то, как свет переливается в гранях, чокнулся с сыном и они залпом выпили.
-Знаешь, Юр, мы с матерью тоже об этом думали и не раз. Мы то знаем, как тяжело молодому сидеть на одном месте и ничем не заниматься. Да… Думали…. – отец поставил стакан на стол и взглянул сыну в глаза. – Но, если честно, про такое даже не предполагал. И куда ты хочешь податься?
-Я и сам толком не знаю. Просто там говорилось о хорошем заработке и о предоставляемом жилье. Первый срок три года. Я думаю, за это время здесь хоть что-нибудь да наладится. Того глядишь и вернусь. Да и поднакоплю чего-нибудь, авось и на квартирку хватит? – высказался Юра, как бы успокаивая отца. Он разлил остатки поровну и они выпили молча, не чикаясь, закусив мамиными огурчиками. Мама пришла, когда они уже сидели в зале и смотрели телевизор. Ей они всё рассказали за ужином. Мама сказала, что она этого ждала и что это его жизнь – ему и жить. Но по слёзным всхлипам на протяжении всей ночи, Юра точно знал, она против его решения. Но для себя он уже всё решил. Поэтому на следующий день он сначала сходил в военкомат, всё ещё раз уточнил у голубоглазого старшего прапорщика, взял список требуемых документов и направление на медосмотр. Прошёл его довольно быстро, хоть и пришлось слегка поругаться со сварливыми старушками у кабинетов «глазнюка» и терапевта. На следующий день, он написал заявление по собственному желанию без отработки, забрал трудовую книжку. В поликлинике забрал результаты анализов и флюрогафию и направился в военкомат. Поскольку он был здоров и годен к строевой службе, прапорщик дал ему экземпляр контракта.
Всё! С гражданской жизнью покончено! Минимум на три года, а там как карта ляжет.

Проводов, как таковых, какие были, когда его забирали на срочную, не было. Мать просто приготовила самые любимые кушанья сына, а на дорожку испекла ему пирожков с капустой. Он их очень любил и она это всегда знала. Провожать не стали, они попрощались дома. Юра крепко обнял отца, но мать обнял и крепче, и нежнее. Вышел на лестничную площадку и закрыл за собой дверь. Было слышно, как мать опустилась на стульчик в коридоре и заплакала. Отец видимо стоял рядом и гладил её по голове, пытаясь успокоить. Плакал ли он? Да, наверное, плакал. Отец ведь. На глазах Юры навернулись слёзы, а в горле встал ком. Он шмыгнул носом, вытер его как мальчишка рукавом, закинул спортивную сумку на плечо и по-привычке тихо начал спускаться. Прощай милый дом.
На вокзале его встретил всё тот же старший прапорщик. Он вручил ему все билеты на все пересадочные поезда и автобусы до самого места назначения. «Надо же, какая пунктуальность?» - подумал тогда Юра. Кроме него больше контрактников не было. Он высказал ему наставления и пожелания, пожелал «скатертью дорога», сел сам за руль в армейский УАЗ приписанный к военкомату и уехал. Юра остался на платформе. Солнце светило, птички щебетали, сосульки таяли, звонко капая о металлический парапет. Весна была поздняя, но как обещали, возвращения зимы не будет. Юра встал на краю перрона, между зданием вокзала и «Чебуречной». Отсюда был хороший обзор всего происходящего на перроне и привокзальной площади. До поезда оставалось около часа. Задерживался. Его внимание привлёк коренастый мужичок. Он как то странно шёл по привокзалке. Со стороны казалось что он пьян, но Юра уловил не свойственные для пьяного движения. Мужчина шёл вроде и ровно, но каждые несколько шагов, казалось, что его ноги как спутывали. Пройдя ешё несколько метров и не дойдя до лавочки он упал, но его руки что-то пытались найти в карманах одежды. Юра решил помочь, но видимо он не один такой сознательный. Из-за кустов вышел парниша, поозирался по сторонам, нагнулся над упавшим, что-то тоже поискал в карманах и резко побежал прочь, в сторону кустов. К гадалке не ходи было ясно, что произошло. Юра прямо на бегу перекинул сумку через голову наискосок через плечо и бросился без разбора прямо в кусты. Далеко грабитель убежать не успел, Юра догнал его в ближайшем подъезде. Без разговоров он пару раз шандарахнул его головой об стену. Тот сполз, но сознания не потерял. Так же без разговоров Юра обыскал его карманы. Да, вот оно, это явно не для молодёжи. Кошелёк старого образца на защёлке, какой был у его бабушки. Юра ещё раз двинул ему ногой в живот и пошёл из подъезда. Мужчина всё ещё лежал там, где и упал. Но его состояние стало лучше. Юра помог ему подняться и присесть на лавку.
-Извините, я видел, что произошло, но немного не успел. Правда я догнал того типа который у вас кошелёк вытащил. Вот возьмите. Чем я ещё могу вам помочь?
-Благодарствую, вас, молодой человек. Вы, можно сказать, спасли мою жизнь, и жизнь моей дочери. Я в неоплатном долгу перед вами. В этом кошельке все мои деньги на дорогу и билеты. Без вас жизнь для меня потеряла бы смысл, хотя она и сейчас не имеет смысла.
-Вы на вокзал шли? Давайте я вам помогу дойти. Мне, кстати, тоже туда надо, скоро мой поезд должен прийти.
-Великодушно буду вам благодарен.
Они встали, и придерживаемый Юрой за локоть, мужчина вполне нормально пошёл в сторону вокзала. На перроне он ещё раз поблагодарил, раскланявшись, что привело Юру в смятение, и сел на лавку ждать своего поезда. Юра вернулся на свой «пост». Поезд прибыл через двадцать минут, даже раньше, чем прогнозировалось. Он быстро нашёл свой вагон, предъявил билет и забрался внутрь. Плацкартный вагон был занят полностью, за исключением 6 мест возле дальнего тамбура. Там юра и занял себе место, спрятав сумку под нижнюю койку. Сел у окна и о чём-то, почти ни о чём, задумался. Поплыли вагоны, столбы, семафоры. Поезд тронулся. К реальности его вернул вопрос.
-Извините, у вас здесь не занято? Позвольте присоединиться?
-Нет, нет. Свободно. Присаживайтесь, конечно, веселее будет. – ответил Юра поворачиваясь к собеседнику.
-А, это вы! Мой спаситель! – обрадовался мужчина, которого Юра довёл до вокзала. – Ну и славненько. Будем знакомы, Михаил Станиславович.
-Очень приятно. Ко мне можно просто, Юра, - ответил он и пожал протянутую руку.
Мужчина сел напротив и положил на столик руки, широко расставив локти и переплёл пальцы. Юра обратил внимание на татуировку на левой кисти. На каждом пальце перстень с буквой посредине. Выходило «М-И-Ш-А», как и звали самого владельца. Чуть выше на предплечье была ещё одна: сердечко и имя «Катя», а это видимо, первая любовь. Они начали обычную беседу ни о чём. Мимо ходили другие пассажиры: кто в туалет, кто в тамбур покурить, кто просто транзитом через вагон. Ехали уже довольно долго, сделали несколько остановок, но к ним пока так никто и не подсел. Юра несколько раз сходил за стаканами и кипятком. Михаил Станиславович ехал «пустым», так сказать, и поэтому его Юра угощал и чаем и мамиными пирожками, которые спутнику очень понравились, но злоупотреблять он не стал. Стемнело и в вагоне стало немного тише и спокойней, редкие курильщики нарушали их покой. Все темы были обсуждены уже днём, и Юра решил спросить.
-Извините, Михаил Станиславович, а куда вы направляетесь? Как я заметил со здоровьем у вас не всё в порядке. Вам бы дома сидеть перед телевизором, а вы в путь?
-А от вас ничего не ускользает, Юра. – Усмехнулся собеседник, - И давайте на «ты», без брудершафта, хорошо? – Юра кивнул. – Да ты точно подметил, со здоровьем у меня не всё в порядке, но именно поэтому и еду.
-Подлечиться на курорт? Прогреть косточки на морском песочке? – посмеялся Юра.
-Кабы на курорт… - вздохнул дядя Миша, так он попросил его называть. – Нет, конечно, не на курорт и не на море, да и камушки мне уже не помогут.
-А куда тогда? – уже с интересом взирал на него Юра.
-Понимаешь, у меня рак мозга. Мне жить то осталось совсем ничего, а тут нашёл объявление, мол, экспериментальная клиника с новейшими разработками. Полное излечение не гарантируют, конечно, но процесс затормозят на длительный срок. Да у них ещё приписка была, все пожелавшие пройти курс экспериментального лечения, будут получать жалование, как будто лаборанты. И надо сказать не маленькое. Спонсируют их там толи немцы, толи американцы. Они толи построили, толи отремонтировали какие-то лаборатории недалеко от Чернобыля. Слышал про Чернобыль то?
-Да слышал, конечно. А разве там не закрытая территория? Там же вроде как всё радиацией заражено?
-В этом то и всё дело. Как они считают, то излучение, которое осталось после аварии замедляет развитие раковых клеток. В купе с экспериментальными препаратами и дополнительными пучками концентрированного, точечного воздействия непосредственно на саму опухоль приводит к полному её уничтожению.
-Кхе-кхе! – раздалось где-то рядом. Юра и дядя Миша разом повернули головы к проходу. Там стоял молодой человек, немного младше Юры, на вид лет 22-25, возможно только после журфака. Одет был в костюм, но явно поношенный. Из кармана для платочков торчали несколько ручек и карандашей. Причёска была аккуратно уложена, но щетина говорила, что он уже пару дней не брился.
-Извините меня, я невольно подслушал ваш разговор, пока курил. Вы случайно не о подземной лаборатории сейчас говорили? – обратился он непосредственно к дяде Мише. Он не картавил, но произношение было какое-то интересное, редкое. Как у старых дворян, говоривших то на русском, то на французском языке. Часто намеренно коверкая произношение.
-Ну, там вроде как есть какие-то подземные коммуникации, насколько я знаю, - слегка изумлённый осведомлённостью случайного слушателя, ответил он.
-Ой, извините, я не представился. Меня зовут Станонщик Сеня, я журналист. И, вы знаете, сейчас я именно туда и направляюсь. Ходят разные слухи. Говорят, что в основном там проходят лечение неизлечимо больные миллионеры из-за границы. Но поскольку они якобы подписывают документ о не разглашении источников мало. Повторюсь, только слухи. Позвольте мне к вам присоединиться? Я еду в этом же вагоне, только моё место посредине. Я бы с удовольствием поговорил с вами, а то там только старушки да мама с двумя малыми детками. И поговорить то не с кем. – Спросил он, оставаясь стоять в проходе.
Дядя Миша с Юрой переглянулись. Они видимо были не против того, чтобы их новый знакомый к ним переехал, два места по-прежнему оставались свободны, да и узнать немного больше о таинственной лечебнице было обоим интересно.
-Да-да, конечно, милости просим, - сказал Михаил Станиславович, выступая за главного, и корреспондент, просияв улыбкой, скрылся в глубине вагона.
Спустя пару минут он появился, держа под мышкой выданное проводницей постельное бельё, а в другой руке небольшую спортивную сумку. Бросив её на пол, он довольно шустро раскатал матрац, с уже заправленным бельём, на верхней койке над дядей Мишей. По проявленной им сноровке, было видно, что человек довольно часто путешествует на поездах. Он достал другой матрац с третьего яруса и унёс его на место принесённого с собой. Через минуту он появился с довольной улыбкой и спросил.
-Чайку?
-Можно – в один голос ответили его новые соседи и он, взяв с откидного столика их стаканы, направился к водонагревателю.
Примерно до полуночи они провели в беседе, делясь впечатлениями и кое-какими догадками относительно пункта их назначения. Юра, большее время, очень внимательно слушал и изредка позволял себе вставить некоторые догадки и небольшие познания об истории аварии на ЧАЭС. В конце концов, к ним подошла проводница и вежливо попросила их угомониться, и пожелала им спокойной ночи. Юра, не снимая спортивного костюма, в который переоделся когда занял своё место, растянулся на койке и покачиваемый стыками рельс вагон подействовал на него быстрее любого снотворного. Проснулся он рано от того что начала хлопать дверь тамбура. Люди стали ходить туда-сюда. Некоторые собирали вещи и готовились сойти на ближайшей станции, некоторые, в том числе и их новый знакомый, продвигались в сторону титана за порцией утреннего чая или кофе. Повернув голову, обнаружил, что Михаил Станиславович уже не спит и в ожидании чая, уткнувшись подбородком в подставленную руку, рассматривает проплывающие за окном пейзажи.
-Доброе утро, - сказал Юра, потянувшись и сел на койке. – Как ваше самочувствие?
-А? Доброе. Спасибо, нормально. – Очнувшись от размышлений, ответил дядя Миша.
-А вот и чаёк! Ну и очередь там собралась. Думал, воды нам не хватит. – Возник в проходе Сеня. – Проснулся? Доброе утро.
Они позавтракали, доев Юркины пирожки и бутерброды журналиста. Решили, что на следующей станции надо будет сходить и что-нибудь купить из провианта. Ехать им предстояло ещё несколько дней. Но, как выяснилось, Юра покидал их раньше.
-Юра, а вы нам так и не рассказали куда направляетесь? Вы так, попутешествовать или у вас конкретная цель? - спросил дядя Миша, вернувшись из туалета, где мыл руки после копчёной курицы, скушанной за обедом, которую купили Юра с Сеней на прошлой станции.
-Ну, тут как бы и то и другое, - немного замявшись, ответил Юра – дома было скучно сидеть и зарплата никакая, вот я и подписал контракт с воинской частью. Сейчас как раз туда и направляюсь.
-Решил посвятить себя защите Родины? А какой именно – Родины? – толи в шутку, толи в серьёз спросил Сеня, и они вместе с дядей Мишей уставились на Юру.
И тут Юра и сам понял, что он не знает, чем занимается та часть, куда он едет. Какой профиль этой части. Знает лишь только то, что требуются опытные солдаты. Но ведь Юра то не опытный!!!
-Ааа? Эээ? Вот, блин, вы меня озадачили… - вполне серьёзно начал формулировать свой ответ новоиспеченный воин, - Даже и не знаю, что вам ответить!? Насколько я знаю, защитой Родины та часть не занимается. По крайней мере, в прямом смысле. Вроде как занимаются подготовкой отрядов для защиты, каких-то важных объектов. Конкретнее сказать затрудняюсь.
-Это типа как спец-батальон «Альфа», что ли? – очень сильно удивлённый, спросил дядя Миша?
-Да нет, «Альфа» больше занималась устранением нежелательных для Советского Союза лиц по всему Миру. Вспомните, с чего начался Афган?
Тема для дискуссий была запущена. Михаил Станиславович в данном вопросе проявлял не меньшую осведомлённость, чем журналист. Сюда приплетали и Вьетнам, и Ливию, и Египет, и даже, почему-то, вспомнили Чехословакию. Как выяснилось позже, дядя Юра был заряжающим на одном из танков, вошедших в Прагу. Журналист, как и Юра, этот момент истории знали плохо, поэтому очень внимательно стали слушать танкиста. Он рассказывал долго, активно жестикулируя руками. И дойдя до описания своего танка, как его окружили со всех сторон жители Праги, Юра его остановил.
-Стойте! Как вы сказали? Белая полоса и номер 019 на башне?
-Да. – Спокойно, но удивлённо ответил дядя Миша, - мы их сами раскрашивали за день до вступления. Номера лично я наносил. А что?
-Нет больше вашего танка. «Похоронили» его, на переплавку отправили. Лично я руководил разборкой и разрезкой. Вот только и он под своей башней «похоронил» моих друзей. – Юра рассказал, что произошло, и как он сам чудом спасся.
-Я сейчас, - бросил журналист, срываясь с места и исчезая в проходе. Юра и дядя Миша остались сидеть в тишине, думая каждый о своём. Через какое-то время он появился, доставая из внутреннего кармана пиджака бутылку коньяка.
-Вот, только это смог достать. Давайте помянем? – предложил он, свинчивая пробку и не дожидаясь ответа, разлил по стаканам.
Они молча подняли, молча выпили. Как не странно, коньяк оказался довольно приличного качества. Журналист разлил ещё раз, произнёс короткий, но ёмкий тост «за друзей», они чокнулись и выпили. На душе у Юры полегчало, но продолжать беседу он не стал, а лёг на койку, заложил руки за голову и покачиваемый поездом как в колыбели младенец вскоре заснул.
Проснулся он глубокой ночью. Вагон подсвечивался ночным освещением. Он сел на койке и хотел было пойти в туалет, но его внимание привлёк журналист, точнее его свисавшие со второго яруса ноги. Юра встал практически напротив его. Сеня попытался сначала прикрыться, но так как было уже поздно, продолжил своё занятие.
-А что это у тебя с рукой? – спросил, изумлённый увиденным, Юра.
-А ты думаешь, почему я еду в ту лабораторию? Мне наши врачи диагноз поставить не могут, и от чего лечить не знают. Вот только что и смогли посоветовать мазать руку этой мазью, дабы боль не беспокоила и чтобы дальше на тело не перешло. Пока вроде выходит. – Ответил Сеня, намазывая иссиня-чёрную левую руку от середины предплечья до плечевого сустава какой-то мазью с лёгким перцовым ароматом. – Главный редактор услышал о той лаборатории и искал, кого бы послать. Все отказывались. Там ведь радиация. А мне сам Бог велел, я туда под видом больного еду. Заранее списался и договорился.
Он закончил процедуру, одел снятую с одной руки рубашку и пиджак. Спрыгнул со своего места и вслед за Юрой вышел в тамбур покурить. После туалета Юра вернулся на свою койку, улёгся, отвернувшись к стенке. Ему было слегка неприятно, что он ненарочно узнал чью-то тайну. Вскоре он заснул.
На следующий день повторилось всё то же самое – чай, разговоры ни о чём и обо всём, обед курицей, на сей раз под коньячок. В пять часов вечера по вагону прошла «стюардесса», как назвал её журналист, а девушка и впрямь была модельной внешности, и объявила следующую остановку. Это была конечная для Юры, и он стал собирать свой багаж. Собрал постельное и сдал его вместе со стаканом. Вернулся и сел напротив попутчиков. Поезд замедлял ход.
-Ну, пора мне. Желаю вам поправиться, Михаил Станиславович. Чтобы всё у вас было хорошо и у дочки вашей. Может как-нибудь и свидимся. Земля – шарик маленький. И тебе Сеня желаю крепкого здоровья. Надеюсь, по…..- Юра осёкся, чуть было не сказав «помогут тебе с твоей проблемой», но продолжил, вывернувшись, - по..лучится у тебя статья на пульцировскую премию и станешь ты у нас известным.
-Правильно говорить «пу-ли-цер-ска-я премия», да в принципе, какая разница!!! – поправил он Юру, и обнял его на прощание как близкий родственник, похлопывая по спине. – Давай, бывай, вояка. На рожон не лезь. Сам в герои не стремись, но и от подвигов не отказывайся. Бывай, братишка.
-Спасибо, тебе огромное, Юра. Если бы не ты, подумать страшно, где бы я был. Спасибо тебе и твоим родителям, что воспитали хорошего человека. Никогда тебя не забуду. – всплакнув, дядя Миша так же обнял Юру на прощание, перекрестил его, как делал в своё время родной дед Юры, и добавил – С Богом, милый, да хранит тебя господь.

Юра ещё раз пожал обоим спутникам руки и пошёл вдоль вагона на выход. Поблагодарил проводницу за удобства и комфорт и сошёл на перрон. Пришлось снять куртку. Здесь было гораздо теплее, в отличие от погоды дома в день отъезда. Он сложил куртку и убрал её в сумку, благо та стала просторнее после съеденных пирожков. Закинув сумку за спину на плечо он оглянулся, прикидывая куда ему надо двигаться дальше. Народу на перроне было много, вот только спросить было не у кого, все торопились. Поэтому отвлекать их Юра не стал, а двинулся в сторону вокзала в надежде, что там есть справочное окно. Окно имелось, но уже не работало. Оглянувшись, он заметил в другом конце зала ожидания двух милиционеров и направился к ним. На ходу он достал следующий требуемый ему билет и, подойдя к ним показывая билет, спросил, куда ему надо. Они взглянули на бумажку, что-то между собой обговорили и выдали конечный результат.
-Судя по времени отправления и то, что не указано посадочное место, тебе надо на маршрутку, отходящую от дополнительной платформы. Места не указывают, потому что там то битком, то вообще никого. Так что поторопись, может и займёшь себе место. Путь то не близкий. Бывай.
Юра поблагодарил за разъяснения, пожал им руки и пошёл на улицу, искать дополнительную платформу. По пути в кафетерии купил пару чебуреков и стаканчик кофе три в одном. Так как путь предстоял не близкий, решил подкрепиться. Как он и предположил, дополнительная платформа оказалась самой крайней. Рядом с ней никого не было. Это немного удивило. Юра сел на лавку, рядом поставил сумку и приступил к трапезе. Прождав около часа, он услышал не очень приятный женский голос в громкоговорителе, который вещал, что производится посадка на Юрин рейс. Через пару минут подъехал грязный белый ПАЗик. Подошла кондуктор, водитель открыл дверь в салон, а сам пошёл заполнять путевой лист в диспетчерскую. Юра поднялся, взял сумку в одну руку билет в другую и направился к автобусу. Кондуктор, уже пожилая полная женщина, приняла у него билет, взглянула сначала на Юру потом на билет, надорвала его и вернула обратно. Юра прошёл в салон и дабы не мешать другим пассажирам, если таковы будут, прошёл в конец на последнее длинное сидение. Уселся, у окна со стороны водителя. Через пять минут пришёл водитель, перекинулся парой фраз с кондуктором, та расписалась в его листе и ушла. Водитель завёл двигатель, закрыл дверь в салон и, высунувшись из-за перегородки облокотившись на отсек двигателя, поприветствовал своего единственного пассажира.
-Здорово! Везунчик! А вот мне как раз не повезло. Ты ведь до конечной едешь?
-Здрасьте. Наверно. А почему везунчик и почему не повезло? – спросил Юра, и дабы не кричать через весь салон перешел поближе к водителю.
-Везунчик потому что автобус пустой, а не повезло, потому что из-за тебя одного мне рейс не отменят. Так что придётся сначала тебя доставить, а потом почти полпути назад возвращаться, домой.
-А, понятно, - протянул Юра, - извиняйте, я не специально, мне билеты заранее были куплены. Я сам-то не местный.
-Да вижу что не местный. Местных я всех знаю. Уж почти двенадцать лет на этом маршруте катаюсь. Ты не против, если я радио включу, чтоб веселее было?
-Нет, конечно, не против. Включайте. А вы не против будете, если я там залягу поспать? А то устал очень и что будет впереди, даже не знаю.
-Да нет, конечно. Укладывайся. Благо мест навалом, – усмехнулся водитель, настраивая ручку радио на лучший приём.
Юра вернулся на длинную лавку, положил сумку под голову, лёг на спину, сложив руки кренделем на груди. Хоть и трясло сильно, он заснул.
-Эй, парень, просыпайся! Подъём! Приехали. Выходить пора! Ну, ты и спать! Первый раз вижу, чтоб так спокойно дрыхли в автобусе.
Юра открыл глаза, увидел перед собой водителя, резко сел и протёр глаза. Он так сильно заспал, что даже забыл, где он находиться. Разглядев спину удаляющегося водителя и сидения автобуса, Юра снова попал в реальность. Он несколько раз потёр лицо ладонями, чтобы окончательно проснуться, взял свою сумку и вышел из автобуса. Было почти десять вечера и на улице стало прохладнее, чем днём. Пришлось достать куртку. Оглядевшись, различил здание вокзала, а точнее автостанции, от других построек и направился туда. В зале ожидания было пусто. Он достал свой последний билет и вместе с ним отправился к единственному работающему окну касс.
-Извините, вы мне не подскажете, мне с этим билетом куда? – как правильно спросить в данной ситуации Юра не знал, как и не знал он, куда конкретно едет.
Кассирша взяла билет, пробила его по компьютеру, вернула и сказала, что его автобус проходящий, и что будет он в полпервого ночи. «Что ж, будем ждать. Правда есть опять охота» - подумал про себя Юра, отходя от кассы. На станции буфет уже не работал. Он вышел на улицу и ещё раз более внимательно огляделся. Метрах в ста от станции на противоположной стороне улицы всё ещё горела витрина какого-то магазина. В надежде, что это продуктовый, Юра направился к нему. Повезло! Это был именно продуктовый и продавщицы уже готовились закрывать, когда к ним вошёл поздний покупатель. Юра обошёл прилавок, осмотрелся и попросил пробить ему два кефира в коробках, песочного печенья полкило, две плитки молочного шоколада с орешками. Немного подумав, добавил две банки кильки в томатном соусе и половинку ржаного хлеба. Расплатившись, упаковал всё в сумку, поблагодарил продавцов и отправился обратно на вокзал. Станция была по-прежнему открыта, но несколько человек уже сидело в зале ожидания. Видимо ждали того же автобуса. Он уединился в дальнем углу. Достал банку кильки, хлеб и взятый из дому перочинный нож с дополнительным лезвием для открывания консервов. Порезав хлеб аккуратными кусочками, но сначала разрезал её напополам, он довольно ловко открыл консервы и ножом наложил рыбку на хлеб, отправил в рот. Так он проделал несколько раз, пока банка не опустела. Остатки соуса он собрал последним, предусмотрительно оставленным кусочком хлеба. Закончив с «первым» приступил к десерту. Встряхнув коробку кефира на манер заправского бармена, открыл её и сделал несколько гладков. Напиток был холодный и слегка сводил зубы. Развязав пакет с печеньем, он стал наслаждаться жизнью, отправляя одну за другой в рот, запивая прохладным молочным напитком. Когда и с кефиром было покончено, Он завязал пакет с печеньем, но не так сильно как в магазине, и убрал в сумку. Смял пакет из-под кефира, взял пустую банку и сходил до мусорного ведра. Его так приучили с детства – не мусорить за собой, где бы ты ни находился. Вернулся к сумке, сел на пластиковое кресло зала ожидания, сложил руки на груди и стал ждать своего автобуса. Спать уже не хотелось. Он сидел и просто рассматривал всё, что попадалось на глаза: стены, табло, закрытые киоски, других ожидающих. За этим делом время прошло незаметно. Вот он слышит как кассир, закрыв кассу, сама лично сообщает, что проходящий прибыл и стоять будет пять минут. Все стали собираться на выход и Юра в том числе. Автобус был большой, импортный. Раньше ему не приводилось на таких ездить. Места располагались высоко, и обзор из окон был шикарный. В салоне было два телевизора: один около водительского места закреплён на потолке, другой в середине салона. Показывали какие-то клипы, но их вроде никто не смотрел, так как почти все спали. Юра обратил внимание на то, что большинство пассажиров были мужчины его возраста и немного старше. Он занял свое место у прохода, как раз напротив телевизора над водителем. Клипы ему были не интересны. Он изучал через огромное ветровое стекло автобуса дорогу, ярко освещаемую фарами. Но довольно однообразная серая дорога подействовала гипнотически и Юра даже не заметил как заснул.
Разбудил его толчок в левый бок.
-Вылазь, приехали, - прохрипел сосед.
И правда, все покидали салон автобуса. Юра дождался пока пройдут уже стоящие в проходе пассажиры и сам не заставил себя ждать. Покидающие автобус разделились на две группы. Одна уходила в сторону вокзала, другая, которую составляли мужчины, отходила к тентованому КамАЗу, стоящему недалеко. Юра закинул сумку за спину и последовал за ними, надеясь, что это именно то, что ему и нужно. Кто-то уже познакомился, и стояли группами по двое трое, курили и разговаривали. Юра стоял особнячком, и внимательно наблюдал за остальными, делал для себя кое-какие выводы. Через десять минут из кабины выпрыгнул человек, судя по выправке и некоторым деталям одежды и амуниции военный, но ни погон, ни других знаков отличия на нём не было. Он встал рядом с задним боротом КамАЗа, его в это время откидывал водитель, и несколько раз громко кашлянул, что бы привлечь к себе внимание. Разговоры резко прекратились, сигареты брошены на землю и потушены. Все стояли и внимательно смотрели на главного, как они поняли. Он подозвал водителя, шепнул ему что-то и подал листок бумаги. Тот пошёл по прибывшим, как выяснилось, это был список, и он всех приехавших проверял по нему. Обойдя всех и поставив карандашом галочки напротив фамилий, он вернул листок главному. Тот его быстро просмотрел, улыбнулся, ещё раз прокашлялся перед началом речи и изрёк.
-Приятно осознавать, что ещё существуют такие люди, которые готовы явиться на помощь в трудное для нас время. Спасибо. Сейчас нам предстоит преодолеть ещё пару десятков километров до нашей части. Поэтому предлагаю занять места в кузове, а какие либо вопросы оставить на потом. Все согласны? – Главный обвёл взглядом всех прибывших. По тому, что многие начали переглядываться, было понятно, что вопросы есть, и каждый ждал, кто начнёт первым. Но никто не начинал, и поэтому все молчали. – Отлично. По машинам.
Он скомандовал и даже, как услужливый лакей, сделал услужливый жест рукой в сторону распростёртых объятий кузова. Юру это не удивило, но вот со стороны это наверно выглядело бы странно. Зрелые мужики с необычайной лёгкостью заскакивали на высокий кузов и располагались на установленных лавках. Юра оказался посредине по левому борту. Когда все уселись, водитель закрыл борт и откинул тент. Стало темно. Очень. Взревел двигатель. В кузове загорелись два небольших плафона. Стало немного веселей. КамАЗ дернулся и плавно покатил. Кто-то снова закурил, кто-то зашептался. Через какое-то время машина выехала с асфальта на проселок, и ехать стало не так комфортно. Так они болтались по кузову минут тридцать – сорок. Потом выехали опять на ровную дорогу и минут через десять остановились. Двигатель заглушили и фонари в кузове сразу погасли. Два раза хлопнули дверцы кабины. Водитель и ещё один парень откинули тент и задний борт. Прозвучала команда Главного «к машине» и замотанные путники начали выгружаться и, наверно по привычке, сразу построились в две шеренги. Данная картина очень обрадовала Главного, он даже немного повеселел.
- Вот сразу видно, люди военные, дисциплинированные. Сейчас вас отведут в ваше расположение. Там вы оставите свои вещи, и вас препроводят в столовую. После ужина, если это можно назвать так, отбой. Дальнейшее знакомство продолжим завтра. Приятного аппетита и добро пожаловать.
Главный махом руки подозвал к себе стоящего неподалёку ещё одного служивого, дал ему какие-то распоряжения и отправился в двух этажное кирпичное строение, видимо штаб.
- Я майор Колесников. Сергей Николаевич. Командир вашего взвода. Сейчас я покажу места вашего проживания и отведу в столовую. Это не армия в прямом смысле слова. Званий здесь как таковых нет. И нам не важно, кем и в каком чине вы были до сегодняшнего дня. Проживать вы будете почти в обычных квартирах. По несколько человек в одной. Как и сказал полковник, все расспросы завтра. А сейчас налееее-фу – скомандовал майор и все чётко исполнили приказание, - вон к той пятиэтажке щахооом- маш.
Он указал рукой направление и двинулся рядом с новоиспеченным взводом. Дойдя до подъезда не строевым шагом, а обычным, он через человека в первой шеренге дал ключи от квартир и пояснил, что квартиры находятся на четвёртом и пятом этажах. Первые уже заняты ранее прибывшими. Кто с кем будет делить площадь дело абсолютно личное и по желанию. А пока он приказал расположиться так, как стояли в строю. Дал пять минут на то, что бы оставить поклажу на койках и собраться обратно здесь, для похода в столовую.
Здание, видимо, раньше было «малосемейкой» коридорного типа. Два подъезда. В каждом по коридору от лестницы в разные стороны. По шесть квартир в коридоре. Квартиры оказались однокомнатные, но так как кухни убрали, получились двушки. По четверо на квартиру. Даже довольно не плохо, как выяснилось позже на улице по всеобщему ободренному состоянию. В каждой комнате стояли новые двухъярусные кровати из ДСП, два шкафа с антресолями, письменный стол и на стене двадцатичетырёх дюймовый ЖК-телевизор со встроенным мультимедиа проигрывателем. В коридоре в нишу стены вмонтирован небольшой холодильник, над ним микроволновая печь, рядом небольшой кухонный стол, на котором стоял электрический чайник. Над столом ящик с дверцами. В столе лежал набор посуды для микроволновки, рассчитанный на четверых человек. В ящике над столом уже стояло четыре керамических белых кружки, две банки кофе, три пачки по сто пакетиков чая, пластмассовая тара с сахарным песком, примерно на два килограмма, и небольшой набор специй. Ну и прочей мелкой столовой утвари. Холодильник был пуст. В ванной комнате было две душевых кабинки по углам, в которых можно было только стоять. Между ними раковина. Слева от входа встроенный шкаф. Внутри лежали комплекты полотенец, опять же на четверых, запас жидкого мыла, туалетной бумаги и даже зубной пасты. Справа стояла стиральная машинка автомат. Над ней висел ещё один небольшой ящик с запасом стирального порошка и прочей хозяйственной химией. Вот туалет оказался довольно узким. Видимо его попросту отделили от ванной перегородкой и сделали отдельную дверь. Над унитазом висел объёмный водонагреватель. Это всё что смог по-быстрому разглядеть Юра в отведённые пять минут. Но и этого для него было вполне достаточно, что бы не пожалеть о своем решении. Все спустились на улицу, опять построились, и уже более довольные отправились в столовую в сопровождении своего командира. Столовая, как оказалось, раньше была каким-то магазином и располагалась почти в центре всех строений, какие были видны сейчас ночью. Это была вовсе не привычная для Юры армейская столовая. При входе просторный гардероб, только сейчас там никого не было. Штук десять раковин под длинным зеркалом. У каждой раковины бутылочка с жидким мылом и сушилка для рук. В зале стояли отдельные столики накрытые скатертями. За каждым четыре стула. На столах комплекты: соль, перец, горчица и салфетки. Столиков было не меньше пятидесяти. Вдоль стены напротив окна, точнее витрины, шла раздача блюд. Мельком взглянув на меню, у Юры отвисла челюсть. Несколько видов супов, несколько видов вторых блюд не говоря уже про гарниры. Салатов с десяток, чаи и кофе нескольких видов и сортов. Даже десерты были! Всё это стало шумно обсуждаться в очереди. Но поскольку они были поздними посетителями, им предложили пока только салаты на выбор, картофельное пюре с добротным куском жареной свинины, бутерброды с икрой и копчёной олениной. Чай или кофе брал кто что пожелает. Всё это укладывалось на подносы и все расходились по залу. Минут через двадцать, наевшись досыта, поблагодарив женщин поваров и официанток, все вышли на улицу. Было два часа ночи. Небо было ясное. Было по-весеннему прохладно и приятно. Последним вышел командир. Он даже не стал строить, а по-простому отправил всех на боковую. Предупредил только, что для нас подъём будет отдельный, а именно в сем утра. Но только в этот раз. Обычно подъём в пять тридцать утра. Пожелал нам в шутку « сплю на новом месте, приснись жених невесте» спокойной ночи, и отправился к тому же двухэтажному зданию, куда ранее ушёл полковник. Значит там же они и живут, заключил Юра.

Разбудил Юру, впрочем, как и всех приехавших вместе с ним, сигнал из радио, висящего на стене. Даже не висящего, а встроенного в стену немного выше микроволновой печи. Вчера его ни кто не заметил. Юра спрыгнул со второго яруса, оделся, быстро, но аккуратно закинул свою постель и отправился умываться. В ванной он оказался вторым. Первый посетитель решил принять душ. Юра умылся и освободил раковину следующему посетителю. Пока остальные проводили утренний моцион, он выглянул в окно. С высоты пятого этажа видимая часть городка была как на ладони. Вон столовая, а вон двухэтажка-штаб. А вон там похоже на спортивную площадку. Юра насчитал ещё четыре пятиэтажных, пять двухэтажных зданий, здание похожее на дворец культуры, виднелась труба котельной, слева за штабом здание напоминающее поликлинику, как в родном Юркином городе. По идее должна быть и пожарная часть, но наверно она вне поля зрения, а значит где то за домом, в котором их расселили. У подъезда остановился УАЗик и из него вышел майор, их командир. Юра сообщил об этом сожителям и направился вниз. На лестнице он догнал группу с четвёртого этажа. Народ потихоньку подходил. Когда все собрались, командир объявил, что сейчас они идут получать одежду и амуницию. Ещё разглядывая окрестности в окно, Юра обратил внимание, что форма у всех проходящих, не похожа на стандартную, уставную, ни покроем, ни цветом. Она была чёрная, чётко подогнанная по фигуре, как будто сшита на заказ. Командир отпустил машину и, построив подчинённых, направил отряд пешком через два двора в здание очень похожее на школу. Когда-то это и была школа, только сейчас из неё сделали учебный центр подготовки контрактников. В бывшем кабинете учительской был оборудован склад обмундирования и амуниции. На решетках установлены крепкие решётки, стеллажи располагались по периметру стен и делили собой просторный кабинет на четыре закутка. Оставались проходы достаточные, что бы в них спокойно разошлись двое. Все стеллажи были пронумерованные и битком набитые аккуратно сложенными тюками разных размеров. Каждый по очереди подходил к кладовщику и после росписи в журнале о получении прибавлял в массе килограммов на двадцать пять. После этого командир сопроводил взвод обратно до их комнат, дав двадцать минут на переодевание и указал, что им надо одеть. Все отправились на примерку. Поднявшись к себе в комнату, Юра закинул свёртки на кровать и разорвал бумажный пакет на самом лёгком. Как оказалось, это было какое-то специальное нательное бельё двух видов зимнее и летнее по два комплекта. В следующем свёртке была форма вместе с широким, чёрным, кожаным ремнём и жилетом разгрузкой регулируемой под разные размеры. В третьем оказался утепленный короткий и очень удобный бушлат и утеплённый полукомбинезон. В следующем оказались две пары высоких армейских ботинок летних и зимних. В последнем, что очень удивило Юру, бронежилет какой-то особой конструкции. Он был не похож на те, какие приходилось видеть раньше. Быстро одев на себя летнее бельё, форму, летние берцы, оказались очень удобными и прямо в размер, бронежилет, очень легкий и туго обхватывающий тело, повесил свои вещи и оставшееся обмундирование на плечики, которые шли в упаковках, что очень обрадовало, повесил всё в шкаф. Нацепил на голову кепку с козырьком и на ходу, спускаясь по лестнице, напялил жилет разгрузку. Перед подъездом уже стояла половина взвода и шумно обсуждала полученные вещи и конечно комфорт. Дождались остальных. В колонну по-трое командир повёл своих подопечных обратно к школе. То ли форма, то ли привычка заставила отряд идти чётко в ногу, почти чеканя шаг. Разместившись в одном кабинете со стульями, но без парт командир начал лекцию.
-Ну, вот теперь, уже вполне официально приветствую вас у нас в части. Каждый из вас подписал первоначальный контракт на три года. После этого срока вы можете разорвать контракт, а можете продлить его уже на пять лет. И так далее. Так же вы можете разорвать контракт в любое время, но тогда вы не получите своей оплаты, а это скажу я вам не маленькая сумма. К примеру, ваше ежемесячное содержание в первый год составляет полторы тысячи долларов. – по классу пронеслись удевлённо-восхищенные звуки. – Да, да, не дурно, скажу я вам, при том, что на территории для вас всё совершенно бесплатно – столовая, кафе, парикмахерская и прочее. Это пока дела побочные. Теперь по вашей работе или правильнее сказать службе. Она заключается в обеспечении полной безопасности любого порученного нам объекта или субъекта. Даже ценой своей жизни. Но за это предусмотрена страховка. Двойная оплата относительно вашего контракта, даже если он только начался. Для достижения этой цели мы проводим усиленные тренировки: физические, психологические, различные тренинги и укрепления близости между своими сослуживцами.
- Простите, а что значит тренинги? Какие? – кто-то спросил, не вставая с места.
-К примеру, наших бойцов мы тренируем обращаться с животными, с собаками. Представим, вы подверглись нападению натравленной на вас служебной собаки. Какие ваши действия?
-Можно ножичком, а можно из пистолета, - опять кто-то высказал своё мнение.
-Самое распространённое мнение – спокойно ответил командир, - мы же тренируем воздействовать на подсознание собаки, внушая ей страх, что бы она сама отступила, а ещё лучше переподчинить её под своё влияние. Ну это конечно в идеале.
-А психологические тренинги на чём основываются?
-Вот, вы, молодой человек, попадали когда-нибудь под воздействие гипноза? – тот, к кому обращался командир, отрицательно покачал головой. – А мы проводим специальные тренировки, которые помогут вам не совершать поступки против вашей воли. А иногда и вам самим пригодиться его применение. Например, отвлечь внимание противника, тем самым выиграть время. Или внушить собаке превосходство в силе над ней. Да, кстати, занятия будет вести сам начальник, полковник Харонов Эдуард Артемьевич. И не гневите его. Иначе внушит вам, не снимая брюк снять трусы и одеть их обратно уже через голову.
-Простите, а физподготовка всё те же марш броски?
-А как вы догадались? – усмехнулся командир и все дружно посмеялись. – Да, побегать придётся. Кто из вас знает, как проходят отбор в «краповые береты»? – несколько рук поднялось. – Тогда вы потом расскажете остальным. Такие «отборы» у нас каждый день.
-Ого! – удивились те, кто поднимал руки.
-Кроме всего, постоянные рукопашные. Изучение разных боевых стилей и применение различных боевых и подручных орудий. Подводя итоги, скажу, что наши инструкторы и некоторые бойцы способны деморализовать любое спецподразделение мира в одиночку. – Некоторые от удивления присвистнули.
Были потом и другие вопросы. На некоторые командир отвечал, а на некоторые увиливал, говоря, что со временем они всё узнают. Так прошло время до обеда. Строем направились в столовую. Каково было удивление, когда они увидали около столовой с десяток КамАЗов и около двухсот человек в такой же чёрной форме. Половина из них были вооружены стрелковым оружием, какого Юрка никогда прежде и не видел.
-После первоначальной подготовки вас распределять по другим подразделениям, так что вам редко удастся собраться вместе, разве что в спальнях, и то редко, – прокомментировал командир, глядя на озадаченные и удивлённые лица своих подчинённых – После обеда проверим вашу боевую подготовку. Посмотрим, на что вы способны. Приятного аппетита. Через час встречаемся здесь же.
Пока он говорил, из столовой вышло ещё около сотни человек, быстро разместились по машинам, взревели двигатели и колонна двинула вдаль. Куда? Этого новички ещё не знали.
Ночное удивление от столовой сегодня снова их порадовало. Всё как в лучших домах «парижу и ландону». Разве что не хватало фужеров для шампанского. Отобедали на славу, ремни трещали. Стояли, курили на улице где и договорились о встрече. Из-за столовой ревя дизелем, выехал КамАЗ, справа от водителя сидел командир.
-Рассаживайтесь – скомандовал он, даже не выходя из кабины, когда машина остановилась рядом с ними.
Побросав в урны бычки, взвод проворно расселся в кузове. Сегодня места оказалось куда больше, отсутствовали дорожные сумки и мешки. Машина тронулась, увозя их из городка. Проехали мимо их дома, и Юра с интересом стал рассматривать местность, доселе ещё не видимую. Но, как оказалось, за их домом на небольшом расстоянии, в метрах ста, находились несколько рядов, уже наполовину разрушенных, гаражей. Наверное, бывших жильцов этого городка. Дальше дорога шла по укатанной дороге через лес. Из него они выехали минут через двадцать и оказались на открытой местности. Машина остановилась и уже без команды все пассажиры покинули кузов. Как догадался Юра, это был полигон со стрельбищем. Стояло три строения. Одно двухэтажное здание квадратное в сечении с металлическим балконом по периметры и железной лестницей на него и на второй этаж. Рядом, но за ним, стояло два одноэтажных здания. Одно видимо жильё «сторожа», другое - скорее всего склад. Напротив двухэтажки на определённых расстояниях виднелись мишени разных видов. Рядом с «вышкой», по другую сторону от склада и дома, был утоптанный пятачок, вроде плаца. Вот на нём командир и построил их в одну шеренгу. Встали, как попало, не соблюдая роста. Командир прошёлся вдоль, внимательно рассматривая глаза каждого, вернулся на место перед строем и начал отдавать команды.
-Офицеры два шага вперёд, шахооом-маш! – два чётких строевых шага и образовалась вторая шеренга, в которую не попали всего трое. В том числе и Юра.
-Владеющие боевыми стилями борьбы шаг вперёд шахооом-маш! – ещё один чёткий строевой шаг и Юра остался стоять один.
-Имеющие боевой опыт ещё два шага вперёд, шахооом-маш! – опять два чётких удара каблуков о землю и тут Юра оказался в гордом одиночестве.
Командир обошёл получившиеся три шеренги, от которых юра отстал на два шага, подошёл к нему и пристально стал его рассматривать. Остальные вполоборота делали то же самое, с интересом и любопытством. Юре стало стыдно, хотелось опустить глаза, но он из последней гордости смотрел в глаза командира.
-Сынок, а как ты вообще сюда попал?
-В военкомате контракт подписал, - честно ответил Юра.
-Странно??? – задумчиво и настороженно произнёс майор, - У тебя есть хотя бы какой-нибудь спортивный разряд, пусть даже по шахматам? – Юра отрицательно покачал головой.
-А служил ты в каких войсках? – немного озадаченно спросил командир
-В танковых. Но не танкистом. В части занимались ремонтом, хранением и утилизацией танковой и прочей бронетехники.
-Стрелять то хоть умеешь? – совсем расстроившись, спросил взводный.
-Вроде, - не уверенно ответил горе-воин.
-Эй, Цыган, - громко крикнул Сергей Николаевич и из здания вышки выбежал совсем не цыганской внешности парень, - принеси-ка мне….. – Николаевич ещё раз окинул взглядом Юру, - давай АКМ. Иди за мной – закончил он, уже обращаясь к Юре.
Они в сопровождении остальных пошли к месту ведения огня. Им на перерез, с автоматом в одной руке и подсумком в другой, бежал Цыган. К барьеру добрались одновременно. Цыган протянул автомат и подсумок командиру. Тот, молча, помотал головой и жестом указал на Юрика. Юра принял оружие и боеприпасы.
-Мишени все работают? – спросил командир Цыгана.
-Абсолютно. На каждой даже бумажные приклеены. Снайперы должны были приехать, - отрапортовал Цыган.
-Действуй, - уже к Юре обращался командир, - посмотрим, на что ты способен. Как будешь готов, стреляй по всем мишеням, какие видишь. – Сказал он и отошёл за Юру и указал жестом остальным сделать то же самое.
Юра присел на одно колено. Положил автомат стволом на колено прикладом на землю, извлёк из подсумка один из четырёх магазинов и прищёлкнул его к автомату. Остальные три разложил по карманам разгрузки. Это действие очень сильно удивило видавшего всего командира. Тем временем, Юра поднялся в полный рост, занял позицию, передёрнул затвор, перевёл предохранитель на одиночные, прицелился и выстрелил. В двадцати пяти метрах упала первая мишень. Второй выстрел – вторая мишень, третий выстрел – упала мишень на пятидесяти метрах, четвёртый – вторая там же. И так с каждым выстрелом Юра уложил все видимые мишени на стрельбище. Он упёр прикладом автомат в бедро, перевёл на предохранитель, отсоединил магазин и передёрнул затвор. На землю упал последний патрон из ствола. Он его поднял и ловким движением зарядил обратно в отстёгнутый магазин. Магазин в карман разгрузки, автомат на плечо и на каблуках по-строевому повернулся кругом. Первое, что он увидел, разинутые рты всех присутствующих. Через минуту оцепенения, Николаевич жестом послал Цыгана в сторону мишеней и тот убежал. Все по-прежнему продолжали молча стоять. Задыхаясь от бега, Цыган протянул командиру снятые бумажные мишени. Перелистывая их, майор отсылал дальше, чтобы посмотрели все остальные. Дойдя до последней он усмехнулся.
-А вот тут молоко.
-Да, но эта самая первая, - всё ещё сбитым дыханием сказал Цыган.
-Да ну? – командир поднял удивлённый взгляд на Юру, - первая и молоко? С двадцати пяти метров?
-Так ствол то холодный, да и из этого автомата я впервые стреляю, - спокойно парировал Юра.
-Ну, надо же! Удивил, так удивил!
-Сергей Николаевич, самые первые какие вы смотрели, предназначались для снайперов. Понимаете, да? Четыреста метров. Некоторые с прицелом так не стреляют. – Обратился к командиру «начальник» стрельбища.
Повисла тишина. Замолчали, обсуждавшие дырки в бумажках, невольные наблюдатели Юркиного выверта. Сергей Николаевич, посмотрел на Цыгана, перевёл взгляд на Юру и повернулся к остальным. Кто-то стоял, разинув варежку, кто-то улыбался, радуясь такому успеху.
-Да, братец, удивил по-настоящему. Сорок лет в армии, но такого ещё не то что не видел, но и не слышал. Где ж ты так стрелять то научился? Не в тире же по воскресениям в парке?
-Нет, конечно. У меня оба деда лесниками были. Вот они и научили. Я с ними и на охоту ходил.
-То-то я смотрю лицо знакомое, - из толпы вышел парень лет на десять старше Юры и подошёл к нему, протягивая руку, - Я про твоих волков кому не рассказывал, никто не верил. Командир, этот парнишка, в пятьнадцать лет, из дедушкиного карабина, с семидесяти метров, двух в череп, одного в глаз трёх волков завалил. Сам не видел бы, ни за что не поверил, - уже повернувшись к взводному, рассказывал старый знакомый Юры.
Ошарашенный таким рассказом, Сергей Николаевич смотрел то на Юру, то на рассказчика. На молчаливый вопрос взглядом «это правда?» Юра просто пожал плечами типа «да». Посыпались на плечи одобрительные хлопки по очереди подходящих и поздравляющих сослуживцев. Когда с этим было покончено, Юра снял с плеча автомат и предал его Цыгану, а затем и подсумок с уложенными в него тремя полными и одним полупустым магазинами, и тот ушёл в сторону склада.
Командир построил всех ещё раз, попросил вспомнить, кто, где стоял до незапланированных стрельб. И ещё раз обошёл все шеренги. Юру он вывел из строя, и он теперь стоял рядом с ним. С остальными он ещё несколько раз произвёл перестроения и выделил три группы. В одну попали ветераны, владеющие боевыми искусствами, во вторую вошли когда-либо занимавшиеся боевыми искусствами, в третью все остальные. Юра получался четвёртой группой – как не пришей к чему-то, что-то. Командир составил список групп, скомандовал загрузку и ушёл в здание вышки. Похоже, что назначенные стрельбы на сегодня отменяются. Загрузившийся личный состав наперебой рассказывал всякие байки про охоту и охотников. Так в весёлом настроении они прибыли к зданию столовой, как раз на ужин. После ужина им предоставили свободное время. Каждый мог заниматься чем угодно. В основном они занялись переездами из квартиры в квартиру, ища земляков или даже бывших сослуживцев. У Юры никого не было и он не стал никуда переезжать. Тем более что и комната и этаж и даже соседи его вполне удовлетворяли. Он пришёл к себе, переоделся в спортивный костюм, засел на своём втором ярусе по-турецки и включил телевизор. Пощёлкал каналами, нашёл какой-то старый фильм, он его вроде даже смотрел когда то в детстве, подложил под спину подушку и откинулся в импровизированное кресло. Он даже не заметил, как и заснул. Закончился первый день контракта. Осталась одна тысяча девяносто четыре дня. Как они пройдут? Какими они будут? Об этом Юра не думал, да и думать не хотелось. Пусть всё идёт своим чередом.

Первый месяц прошёл относительно спокойно. Утренние пробежки по пять километров возросли до десяти, и с каждым разом нагрузка тоже возрастала. Свободные карманы разгрузок заполнялись муляжами магазинов и гранат, но таких же по массе. Вот оружие выдавалось вполне боевое. Поначалу с непривычки Юра сильно отставал от остальной группы. Некоторые опытные в этом деле давали ему советы как правильно распределять нагрузку, как правильно дышать во время бега, как лучше держать автомат, что бы он не мешал. Благодаря этим советам и упёртому характеру, Юра вскоре пробегал наравне со всеми, а затем и вовсе перестал замечать усталость от занятий.
Частые октябрьские дожди, а затем и ранний ноябрьский снег перевели тренировки в спортзал бывшей школы. Но в отличие от школьного зала здесь не было ни баскетбольных колец, ни волейбольной сетки. Вдоль всех стен висели деревянные щиты, на которых выделялись деревянные ростовые мишени. Юра сразу догадался для чего это. Было выделено два квадрата выложенных матами размером три на три метра, для спаррингов. Так же были груши и манекены для отработки ударов. В общем, это был натуральный зал для спецслужб.
На этот день была запланирована первая тренировка по рукопашному бою. Скорее просто для того, что бы посмотреть, кто на что способен. Против новичков выставили двоих инструкторов, один на одном другой на другом матах. Личный состав так же разделили надвое. Опытные инструкторы, владеющие не одним стилем, клали всех. Кого-то раньше, кого-то позже. Рано или поздно все оказывались на матах. Дошла очередь и до Юры.
Пока он сидел и смотрел, обратил внимание, что кто бы ни выходил, все начинали спарринг вверху, то есть руками. Захваты или удары. Он это приметил и решил попробовать по-другому. Встав напротив соперника, как положено перед началом схватки поприветствовал поклоном и встал в позу, какую обычно принимал в драках на улице или в клубе. Это было первое, что немного озадачило опытного инструктора. Но отмахнувшись от странности, он всё же продолжил проверку и резким выпадом нанёс Юре удар слева, имитирующий удар ножом. Дальше произошло то, что поразило всех и отвлекло от занятий второго инструктора с его группой. Неадекватное мышление Юры возымело успех. Он, уходя влево вниз от удара, упёрся на левую руку и, вскинув ноги, трижды ударил инструктора ногами под занесённую руку по рёбрам. Дальше упав на спину, крутанулся как гимнаст на бревне, упираясь руками в пол, а ногами крутя вокруг тела, попеременно переставляя руки. Этим вывертом он подсёк инструктора так, что тот рухнул на пол, а во время падения получил второй удар другой ногой по голове, благо они занимались в защитных шлемах. Снова упав на спину, Юра вскочил прямо на ноги, метнулся к поверженному инструктору и произвёл простой болевой приём, заломив ему руку за спину. От неожиданности и от боли инструктор начал хлопать по матам второй рукой, что означало конец поединка, он сдавался. Юра поднялся и помог подняться поверженному инструктору. Повисла немая пауза. Первым очнулся командир.
-Ну и что это такое было? Ты же говорил, что не владеешь ни боевыми искусствами, ни вообще нигде не занимался спортом. И как это, по-твоему, понимать? – Опешивши от увиденного и не понимая, как сопляк справился с боевым инструктором, удивлённо и серьёзно спросил командир.
-Так вы же только про спортивные виды спрашивали, - смущённо начал Юра, - а это совсем другое, я так думаю. Я в школе брейком увлекался, вроде неплохо получалось.
Со стороны послышались одобрительные присвисты и прочие «ого» и «ух-ты». Подошёл поражённый инструктор и пожал Юре руку.
-Правильно говорят, век живи, век учись и всё равно дураком помрёшь. – Сказал второй инструктор, в свою очередь, пожимая Юре руку.
Весть о «гении» нового заезда, облетела часть в считанные часы. Где бы ни появлялся Юра, везде ощущал на себе взгляды. Иногда ему казалось, что некоторые специально меняют свой курс движения, лишь бы посмотреть на него вблизи. Это стало немного напрягать. Но спустя какое-то время всё успокоилось. На тренировках инструкторы обучали его нормальным боевым приёмам, взятых из разных стилей, и объединённых в какой-то отдельный, и чему-то учились у него. Нашёлся один спец и сказал, что это больше смахивает на капуэро, разновидность боевых стилей под ритм барабанов.
Так проходили дни за днём, неделя за неделей, месяц за месяцем. Время летело. Их обучали владению различным стрелковым оружием. Проводились регулярные тренинги с психологами на психическую устойчивость. По части укрощения собак у Юры пока выходило не очень, хорошо. Топографию и «охоту на лис», устраиваемую время от времени, благодаря дедушкиным урокам Юра сдавал на отлично.
Как то после завтрака, командир почему-то вместо заданий всех отправил по домам. Юра пришёл к себе в комнату. Через какое-то время, не смотря на то, что ночью он спал отменно, начало клонить ко сну. Из последних сил он забрался на кровать и отключился.
Прерывистый частый стук молотил по вискам. Что это за сон, если голова раскалывается? Юра пальцами стал растирать виски. И тут до него дошло, что он не в своей кровати. Он сел, озираясь по сторонам. Это был лес, а частый стук издавал дятел. Рядом с ним лежал мешок. Юра подтащил его к себе и заглянул внутрь. Там лежал один комплект сухого пайка, небольшая, похожая на «автомобильную» аптечка, военный нож в ножнах, фляга с водой и запечатанная в целлофан записка.
«Курсант. Это проверка на выживание. Вас предварительно усыпили и перевезли на то место, где вы очнулись. Ваша задача, как можно за короткое время вернуться в городок. Небольшая подсказка, вы находитесь (дальше было написано от руки карандашом) «северо-запад» на расстоянии пятьдесят километров. Желаем удачи»
Юра убрал пакет обратно в рюкзак. Нож и флягу повесил на пояс, а рюкзак с сухпаем и запиской закинул за спину. Ещё раз огляделся. Часы показывали десять сорок. Значит скоро должно быть в зените. По приметам определил, где север, где юг. Встал лицом в выбранном направлении, отметил для себя координату движения, обломанное дерево и двинулся в путь.
По его мнению, он рано или поздно должен с кем-нибудь встретиться из своего отряда, если их тоже так же «похитили». Плотный лесной дёрн начал хлюпать под ногами, а значит впереди болото. Юра парой ударов ножа, срубил себе посох, чуть выше своего роста. Прощупывая глубину перед собой он двинулся прямо. Обходить болото он посчитал, не разумным. Оно могло простираться на большую площадь. Скорость передвижения упала до черепашьей. Если по лесу он бежал, то сейчас почти полз. Перепрыгивая с одного плотного участка на другое, Юра не забывал постоянно корректировать направление. Ноги не промокли, но очень сильно замёрзли. Уже начал урчать пустой желудок. Но Юра решил, что пока не перейдёт трясину привал не устроит. Прошло ещё три часа, прежде чем он вышел на твёрдую поверхность. Он прошёл ещё несколько десятков метров, убедиться, что болото кончилось, и присел под сосной. На часах было почти семь вечера. Он достал из мешка сухую еду, раскрыл один свёрток. На вкус похоже на картошку с курицей, только хрустело на зубах. Сделал пару глотков из фляги, что бы смыть застрявшие в горле крошки. Убрал остатки обратно в рюкзак. Уже собирался было выдвигаться дальше, как почувствовал, что за ним наблюдают. Не выказывая своих ощущений, он встал и направился дальше, но уже не сильно торопясь. Шагать старался тихо, вслушиваясь и соображая с какой стороны за ним смотрят. Напряжение нарастало. В лесу темнело. Юра продолжал идти. Ничего не происходило. Он уже начал думать, что ему это просто мерещиться, что никто за ним не следит и что это просто игра воображения. Через десяток шагов он остановился, убедившись, что всё реально. С двух сторон на него выходило два волка, скаля зубами, но не рыча. Разглядев их, Юра понял, что это волк с волчицей, и скорее всего, где-то радом стая. Юра остановился и осмотрелся. Укрыться было негде. Все рядом растущие сосны были не доступны, на них не залезть, нормальные сучья начинались на высоте пяти метров. Оставалось одно, защищаться ножом, так как бежать было бессмысленно. Он извлёк нож из ножен и взял его поудобнее. Хорошо, если они нападут по очереди, а если сразу? Юра начал обдумывать план защиты. Волки приближались. Двое. Других не было. Юра медленно отступал, пролистывая в голове все возможные варианты исхода. Стоп! Волки те же собаки, только дикие можно сказать. Надо попробовать, чем чёрт не шутит. И он начал вспоминать чему их учили, и что ему никак не удавалось. Не убирая ножа, он вытянул перед собой левую руку и натужно, разрывая мозг мыслями, начал внушать волкам, что бы они убрались.
Поначалу это не давало никакого результата. Юра уже собирался кинуться на них первым. Но тут случилось невероятное. Волки остановились, слегка присели на задние лапы. Оскал с морд пропал. Они начали крутить мордами, как будь-то, уклоняясь от пламени. Заскулили и затем, поджав хвосты, дали дёру. Юра опустил обе руки и смотрел в след убегающим хищникам, которые быстро скрылись в тёмном лесу. Наступила ночь. Надо было искать ночлег. Но где? Искать пришлось не очень долго. Найдя сосну, на которую он смог влезть без особых усилий, он разместился на довольно удобной развилке между двух рядом растущих суков. Перекинув рюкзак за ствол дерева, он просунул руки под ремни. Получилось так, что ствол находился между его спиной и рюкзаком. Защёлкнул нагрудную пряжку, скрестил руки на груди, спрятав ладони под мышками, закрыл глаза и вскоре заснул.
Утро он встретил под бой того же дятла. Верхушки деревьев уже были залиты солнцем, но внизу ещё было темно. Юра отстегнул и снял рюкзак. Достал сухпай, вытащил из него второй брикет и откусил. Хруст заглушил стук дятла. Пожевав, почувствовался вкус горохового супа с копчёностями. Значит, это было первое блюдо, а вчера второе. Посмотрим, что будет на десерт. Он снял флягу и сделал несколько глотков. Повесил её на пояс. Убрал остатки пайка в рюкзак и сбросил его вниз. Затем слез сам. Всё было спокойно. По солнцу он быстро определил своё направление и двинулся в путь. Бегом. Пока были силы, надо бежать, чтоб преодолеть как можно большее пространство. На ходу он прикинул, что вчера прошёл около двадцати километров. Сегодня предстояло тридцать, может больше, если ошибся с подсчётами. Не упуская из виду ничего, Юра пробегал километр за километром, назначая сам себе всё новые ориентиры. Был бы компас, было бы легче. К полудню он сделал привал. Перекусил «десертом». Что-то шоколадное, но вроде как витаминизированное. Сделал ещё несколько глотков воды и, прикинув сколько её осталось, повесил обратно на пояс. Солнце висело уже высоко и прогревало почти по-летнему, хотя шла первая половина мая. Лес закончился. Юра стоял на опушке, оглядывая возникшую равнину. Бывшие колхозные поля, теперь ни чем не засевались и больше напоминали нетронутые степи. Он начал понимать, что ушёл в сторону. И теперь не мог сообразить в какую именно. Куда ему? Левее или правее брать. Подсказка пришла неожиданно. Где-то далеко слева послышался рёв двигателя. Значит, он потихоньку уходил вправо, относительно маршрута. Юра снял кепку, поворошил остатки волос от бывшей шевелюры и одел её обратно. В отличие от отца, залысины у Юры появились раньше. Он вспомнил про родителей, и приятное воспоминание придало ему свежих сил.
Поле было пустое, ещё ни чем не заросшее, а годы забытья сделало его практически ровным, как футбольное. Бежалось легко и радостно. Весна, птички, солнышко. Но какая-то сила вдруг его затормозила. Он не мог понять почему, но он остановился и стал оглядываться, вглядываясь во всё. И тут он заметил. Из земли торчала какая-то табличка с остатками жёлтой краски. Не без труда, он вытащил её и очистил от грязи. Всё прекрасное настроение разом рухнуло куда-то глубоко, ниже пяток. На табличке ещё можно было прочитать «мины». Легкий ступор сковал Юру. Что делать дальше? Возвращаться обратно? А если просто повезло, что не наступил. Идти дальше? Но как? Он начал судорожно соображать, что делать? А почему он вообще остановился? Ведь мог бы бежать и бежать, но ведь что-то его остановило? А может это интуиция? Шестое чувство? Чутьё какое-то? Может, была-не-была двинуть дальше, и будь что будет? Так он простоял минут десять, выбирая дальнейший, более безопасный путь. С надеждой на лучшее он сделал первый шаг. Нормально. Второй. Ничего. Так шаг за шагом он продвигался вперёд к заранее отмеченному ориентиру. Прошёл почти час, когда он вышел опять на опушку с противоположной стороны минного поля. В горле пересохло. Он снял флягу и залпом допил остатки. Присел под деревом и вытянул ноги. Ему не верилось.
Отдохнув с полчаса, он обогнул лес по опушке и вышел к каким то строениям. Юра узнал в них комплексы, в которых раньше содержали свиней, коров и другую скотину. Это была заброшенная колхозная ферма. Но кто тут ездил? Звук мотора, который услышал Юра, раздавался отсюда. Он прошёл мимо ферм, мимо силосной кучи, мимо упавшей водонапорной башни, вышел на ровную дорогу. Дорогой явно пользовались, а значит, и звук мотора был от транспорта, который здесь проходил. Юра побежал по дороге, в заданном направлении и через три километра показались крыши домов. Ещё через три километра Юра вбегал в городок. Он быстро сориентировался и выбежал прямо на площадь перед столовой. Не останавливаясь, он побежал дальше к своему дому. Возле подъезда стоял УАЗик в котором сидели водитель и Сергей Николаевич. Подбежав со стороны командира, Юра отрапортовал
-Курсант Семецкий прибыл. Надеюсь не последний?
-Ха! Он надеется… - усмехнулся майор, - а я вот надеюсь, что мне не придётся остальных по лесу собирать как грибы. Ладно. Иди отдыхай. Заслужил. Ты первый, ещё никого не было – ответил командир на молчаливый вопрос Юры.
Юра расслабился, так что чуть ноги не подкосились. Он поднялся к себе, скинул ботинки и форму. Вскипятил себе чайник, заварил крепкого сладкого чая и уселся на стул перед окном. Вскоре с разных сторон начали появляться и другие участники заговора командования. Пришли его соседи. Они бурно с матом обсуждали свои приключения. А Юра мелкими глоточками пил чай и радовался тому, что не был съеден волками и не взорвался на минном поле.