Боль в себе затаив, все мы шли из домов, Покидая в них то, что нам свято и дорого. Молча шли в неизвестность…ведь не было слов, Трудно было прощаться с любимейшим городом.
Грустным взглядом он нас в час беды проводил, С грустью вслед нам глядели поля и овраги, Белокаменный город в молчаньи застыл, Лишь по улицам ветер гнал клочья бумаги.
Не подскажет никто, никакие прогнозы, На какой долгий срок мы теперь разлучились, А по окнам домов, будто города слёзы, Дождевые, тяжёлые капли катились.
На печальном ветру сиротливо стоит, Ни шагов, ни звонков - всё безлюдно вокруг. Знаем мы - с людьми этот город грустит, Как грустит, расставаясь испытанный друг.
Ждём, когда понемногу отступит беда, Оживёт светлый город, появятся птицы, Мы вернёмся назад, в свои гнёзда - дома, Лишь десяткам из нас не дано возвратиться.
Назовём поименно все улицы наши, Будет Правика сквер и проспект Кибенка, Только кажется нам, что горька наша чаша… Город сердца, тебя не вернуть никогда.
Даже снится порой - у своих мы дверей, И не знает никто, как сейчас ты нам дорог… Ждёшь своих сыновей, ждёшь своих дочерей, Верный нам до конца - замечательный город.
Май 1986 Захарова Л.
Сообщение отредактировал Нондрус - Чт, 06.04.2017, 19:58:16
Сами в рифму ложатся слова. Если ваша душа на пределе. Был апрель, расплескалась весна, Птицы, радуясь солнцу, галдели.
Раскрывались смолистые почки - Нарождения главный момент… Только жизнь вдруг поставила точку, Начался ЭКСПЕРИМЕНТ.
Солнце тихо присело за лес, Звёзды ласкового смотрят на город. Но забегала служба ЧАЭС - Там запрыгали стрелки приборов.
Все мы знали - спасёт "защита", Не допустит взрыва реактора, Вдруг на пульт легла деловито, В ту минуту, рука оператора.
Аварийные стражи - защиты Отключил он одну за другой, Но волнение, маской прикрытое Вытесняло душевный покой.
Мозг твердит: "Ведь ещё не поздно…" Страх пульсирует, мыслей потоки. Только струсить сейчас - несерьёзно : На два дня будут сорваны сроки.
Сердце бьётся, как дождь на крыше, Разум начал впадать в отчаяние, Получив приказ свыше: "Не срывать. Продолжать испытание!"
с отключённой системой защиты испытание блока продолжено. Риск, ценою потерь прошитый, На людские жизни помноженный.
Прекратили подачу пара, Отключив от сети генераторы, Но не ждали такого удара - Был потерян контроль над реактором.
И, едва уловимое оком, Появилось свеченье в машзале, Шло свеченье с четвёртого блока - Здесь таких чудес не видали.
Раскалился реактора стержень, Не хватило в системе воды… Был теперь уже взрыв неизбежен И рукой подать до беды. Вот уже остаётся мгновенье… Злой ошибки ужасный фактор! В пик-момент принял пик - решение: Срочно воду пустить в реактор.
Кровь, как молот в висках хлестала, Вспомнил мать и знакомых круг, На приборы взглянул устало, Веря в чудо ещё…и ВДРУГ!!!
Гул пошёл от четвертого блока, Завопили, завыли турбины… Сразу вспомнил и чёрта и Бога, Город Припять в цветеньи рябины.
Голубые озёра и чащи, Где Полесье уснувшее спит… Но реактор рванул блок на части, Сплюнув вверх раскалённый графит.
И с оставшихся блоков, в смятении, Люди бросились в месту бедствия, Прямо в жерлище излученья, Не задумываясь о последствиях.
Прикрывая глаза ладошкой От горящих, разорванных стен, По графитовой топтались крошке, Что светилась в сотни рентген.
Ежегодно сдавая экзамены, Мы на деле не знали Р.Б. Сразу поняли мы "Радиация!" Наступила война без войны.
В бой пожарные смело шагнули, Чёрной ночью на крыше метались. Смерти прямо в глаза заглянули И в ночи той навеки остались.
Город спит и ещё не знает, то, Что горе врасплох застало. Что в открытые окна влетает Стронций к детям на одеяла.
Воздух кажется чист и тягуч, Ночь тепла и совсем не верится, Что сквозь стены незримый луч В нас прямою наводкою целится.
По кольцу заражённого города Бэтээрэ ползли колоннами, Понеслись, голосили "скорые", Пополняя санчасть облучёнными
Там, в агониях, ночью скончался Оператор, снимавший зашиты… Город медленно просыпался, Весть лучами зари залитый.
До предела насыщен нуклидами, Воздух лез сквозь оконные рамы… Мы не раз ещё вспомним с обидами Как гуляли с колясками мамы.
Как к базару спешили старушки, Дети в школу с портфелями шли. На углу продавали ватрушки… Мы у думать тогда не могли.
Что пошло руководство станции На тягчайшее преступление, Умолчав про поток радиации… Мы купались в её излучении.
Подставляя веснушки лучам, В это утро, такое звенящее… Снится нам до сих пор по ночам Наше страшное настоящее.
Июль 1986 Захарова Л.
Сообщение отредактировал Нондрус - Чт, 06.04.2017, 19:57:39
На наши новые погоны, Легла чернобыльская пыль, Мы раньше не были знакомы, Нас познакомил - Чернобыль.
Лаборатории хоромы, Для всех, для нас, как дои родной, Вот Говорун метает громы, Отбил у многих он покой.
Он уподобился собаке, Для тех, кто супротив него. Летела шерсть в жестокой драке, Больших чинов из "ОГОГО".
И у него служить не сладко, Чинам из нашего "НЦ", Дорогу выстилает гладко, Им Говорун в лице Кунце.
А рядом с ним сидит Нефёдов, Немного сумрачен и зол, "Увы, отдел не без уродов", сказал негромко и сел на стул.
А вот и Карасёв - повеса, Как молодому тяжело - Здесь, что ни баба - то принцесса, Аж даже челюсти свело.
А у Доронина завидно Нахмурен лоб, туманен взгляд, Поэта нашего, как видно, Сегодня музы посетят.
Душой страдая, чуть не плача, Чижов на "домик" водку льёт, Её бы в глотку - не иначе, Видит око, да зуб неймёт.
И молчалив, как сфинкс в пустыне Сидит не Дмитрий, но Донской, Его уже мутит в машине, С маршрута едет чуть живой.
А вот рабы пробоотбора: Маторин, Ена и Довнар, В мешки кладут всё без разбора, Что не подточит нос комар.
Любимец штаба и штабистов, Сидит лукавый Седунов. Сергей, от этих онанистов, Уйдёшь ты, право, без штанов. А вот сидит Илья на стуле, (Вот не завидная судьба) Ну ладно бы ещё в Кабуле, А здесь Коран не видел я.
Забившись, Павлов прикрывает, Свой с чаем налитый бокал. Он даже не подозревает, Что "Хватит!" - Говорун сказал.
И Запорожцев - казачина Не удержался и пришёл. По всем статьям видать - мужчина. Мужчина - просим мы за стол.
За этот стол мы сядем вместе, Пусть будет тесно - не беда! Чернобыль лепит нас из теста, Чтобы сдружились на всегда.
Беда.
Пришла беда на Украину Жестокой правдою пришла. И атомом ударив в спину, Что содрогнулась вся страна.
Погибли люди - защищая От огненного шара жизнь. Так вот она какая злая Недомыслившая мысль
Мир содрогнулся весь эфиром Гудит на разных языках. Не над Чернобылем - над Миром Повис радиационных страх.
Как это страшно - жить без веры Без веры завтрашнего дня. Ещё подобные примеры Не знала никогда Земля.
Была война, потери были И горьких слёз моря текли Но, как же так, мы допустили? Но, как же мы не сберегли?
Конечно же найдут причины Найдут кого и наказать, Но земли неньки - Украины Долго не будут хлеб давать.
Земля, которая кормила - Великим золотом полей. Вдруг, как бы замертво застыла Перед могилою своей.
Как это всё могло случиться Ни как я в разум не возьму Четвёртый блок ночами снится, Который нам принёс беду.
Рапортовали раньше сроку, Делили премии уже. Но это вышло горьким боком Не только нам, а всей стране.
Кто? Нам ответит за безлюдье Красивых наших городов. Кто, нам укажет то распутье, Где вновь, в живых узнать сынов.
Чернобыль! Горькой полосою Идёшь ты над моей страной. Несметной силою людскою Ты прикрываешь - мир собой. Ни дня, ни часа, ни минуты Тебе на отдых не дано. И днём, и ночью бьются люди - Творят великое добро.
Простые, добрые ребята Их тысяча и их не счесть. Они здесь потому, что надо Чернобыль - совесть их и честь.
Чернобыль - вся страна с тобою Одним дыханием живём. Сплочённая одной бедою На вахту мужества встает.
Да! Цель одна у всех народов Беду от Мира отвести. Да! Цель одна - спасти природу Чтобы садам потом цвести.
Чтоб снова Припять и Чернобыль Сменялись звонкой детворой, Чтобы опять лесные тропы Вели туристов за собой.
Чтоб на заводах снова пели Вдруг отключённые станки, Чтоб жизнью улицы шумели Друг к другу, чтобы в гости шли.
Не ради славы - ради жизни Вступают в ежедневный бой. Солдаты матери - отчизны Прикрыв от нас беду собой.
10-13 мая 1986 года.
СТИХИ БЕЗ НАЗВАНИЯ
В апреле на чернобыльской АЭС Вдруг пар радиоактивный испарился, И пулей пронеслась по миру весть, Что ядерный реактор повредился. И в тот же вечер вражьи голоса О страшных жертвах стали врать нахально, Что смерть прошла в России, как коса, А в западной Европе - всё нормально.
И стало ясно: коль кремль в Москве сметён, И в Бухаре упали минареты, Владивосток с находкой облучён, На чукчей респираторы надеты.
На киевском вокзале толкотня, На юг и на восток стремятся люди. Их гонит страх в далёкие края, Им наплевать, что кто-то их осудит.
У касс билетных сотнями стоят. И пыль незримую с себя сдувают, "Всё хорошо!" - по радио твердят, и взаперти сидеть нам предлагают.
О радиации - только говорят, О кубке кубков - не услышать слова. Известно, что аборты сотворят Всем женщинам от Львова до Ростова.
Известно так же, что рогатый скот, Со свиньями вест будет уничтожен. Везде дезактивация пройдёт, И урожай зерна не будет скошен.
Но нам он горя не придётся выть, Есть сухари, и мы ужасно рады - Проблему с продовольствием решить Помогут украинцы из Канады.
Я запер окна, двери, всё подряд, И по квартире бегаю весёлый. "Прекрасно всё" - по радио твердят и в подтвержденье закрывают школы.
Борьба за жизнь упорная идёт. В историю вписать бы те мгновенья. В аптеках словно ветром сдуло йод, И отравилась уйма населенья.
В отделах винных с десяти толпятся И в ожиданьи кто-то мыслью брызнет: Такое будет если повторятся, То вряд ли станет трезвость нормой жизни.
На Западе пусть сотню лет твердят, Что нас рентгеном насквозь прошибает. "Всё здорово" - нам снова повторят, и верим мы, что лучше не бывает.
Мы боремся, намного сужен фронт И кто-то вновь в сомнении обронит: Припрут реактор в Киев на ремонт, Или навечно в шахте захоронят?
Я сплетнями пресытился сполна И понял: надо меньше верить слухам, Из мухи просто вылепить слона, Но трудно превратить обратно в муху.
Я из окна бросаю робкий взгляд, Там люди беззаботные гуляют. "Отлично всё" - в эфире говорят, но ведь цыплят по осени считают.
Вертолетчики в Чернобыле.
Да, вот он здесь, да, вот он тут, Он не пахуч и он невидим, А мы вперёд, а мы - на блок, С лучами - Х на ты поговорим.
Душа на взлёт и вертолёт Над городом безжизненным летит, В боку кольнёт, в мозгах мелькнёт: Труба плюёт, ведь попадёт, чёрт с ним.
И каждый день до темноты, И каждый день до дурноты Свистят над Припятью винты. Глаз воспалённый метит в пасть, Чтоб не промазать, чтоб попасть.
Труба, как подлый дуэлянт, Свой выбирает вариант. Вот спущен ядерный курок, Ещё один…ещё урок.
Ты пролетаешь в пустоте, И руки те и ноги те. Но в чём-то ощущаешь вдруг, Что всё - закончился твой круг.
Ты можешь есть, и пить, и петь, Играть в футбол, любить, балдеть. Но вдруг испарина прильнёт, Застынет сердце и замрёт.
И снова свист в ушах винтов, Но я в пике теперь готов. Не видеть больше синь АЭС И поля дураков в стране.
(апрель - май 1986 года)
[p.s.]УВАЖАЕМЫЕ ФОРУМЧАНЕ! Возможно кто то знает автора этих стихов. Просьба в комментариях указать точную фамилию, имя и какова судьба автора стихов сегодня.[/p.s.]
Сообщение отредактировал Нондрус - Чт, 06.04.2017, 19:55:41
LENA_D, У меня одноклассница "Захарова Л." , но это точно не она по трём причинам: 1) она 77 года рождения; 2) она из Костромской области; 3) Она не писала стихов(по крайней мере я об этом не знаю). Но стихи гарпунные! Пронзают, цепляют и тянут.
добрая кошка и коту приятна
Для человека русского всегда Беда любая не была чужою, И в грозные военные года, И в годы созидательного строя. Так повелось и испокон веков Передавалось в каждом поколенье — Себя из рабских вызволив оков, Он и других приблизил к избавленью. Хотя и времена не те уже, И эхо войн осталось в прошлом где-то, Быть на переднем, главном рубеже — Вот русского характера примета. Вот и опять в нагрянувшей беде Проверить мужество пора настала… Сегодня местом подвига людей Авария чернобыльская стала. * * * Все началось внезапно, как удар, Лицом к лицу поставив против факта — Сильнейший взрыв... Авария... Пожар... Горел четвертый, пущенный реактор. В стране еще не знали ничего, Трудились люди, веселились где-то... И вот апрель... Тридцатое число... И первое известие в газетах. Всего лишь несколько статейных строк... Не знали люди, что стоит за ними. Хотя уже в народе ходит толк О взрыве на АЭС... Каком-то взрыве... Не мало было споров и идей, Все больше накалялись интересы, И вот с волненьем тысячи людей Следят за сообщениями прессы. А новости тревожней с каждым днем: «...За ликвидацию взялись поспешно, Но все попытки справиться с огнем Кончаются пока что безуспешно...» * * * И вот район Чернобыльской АЭС, Поселок Припять – маленькое чудо. Здесь крышами касается небес Домов многоэтажных амплитуда. Поселок химиков, монтажников, врачей, И энергетиков, чей труд особо знатен, Кто трудовою доблестью своей Стране приносит пользу в киловатте. Сейчас вдруг опустел и вымер он, Здесь людям оставаться нет резона, Ведь этот прежде обжитой район Теперь объявлен зараженной зоной. И все же пуст он лишь на первый взгляд, Хотя и нет обычного движенья, Здесь как неделю, месяц, год назад Идет работа, близкая к сраженью. Здесь день и ночь не умолкает гул – Со всех концов и точек Украины По лентам автострад, как на Кабул, Идут колоннами груженые машины. Чернобыль – как второй военный фланг, Как фронт второй для мирного Союза... И все же грозное ущелие Саланг За день не пропускает столько грузов. Везут песка, цемента сотни тонн, Чтоб там, на главном рубеже событий, Укрыть людей от доз рентгеноволн За стенами бетонных перекрытий. * * * Поселок Припять. Он сегодня стал Известен всем, без исключения, пожалуй, Ведь каждый дом здесь, улица, квартал – Все помнит о последствиях пожара. Нет, не следы разрух и пепелищ Напоминают о пожаре этом, Его последствия в безмолвьи стен и крыш, Где враг засел для глаза незаметный. Теперь здесь как в войну — и фронт и тыл, Хотя в войну и было чуть попроще – Был враг, но все же видимый он был, Пусть даже и силен своею мощью. Он был за бруствером окопного огня, В прицельной мушке боевого автомата… А здесь любая толстая броня Не в силах защитить собой солдата. Но, как и в пекле тех военных лет, Солдаты с героизмом побеждают, И этих вот значительных побед По всей стране с волненьем ожидают. Кричат газеты шрифтами статей, Мелькают заголовками лихими, В них судьбы сотен, тысячей людей, Вступивших в бой с бушующей стихией. * * * Герои летчики, связисты, шофера, Дозиметристы, взрывники, саперы... Их всех сплотила, намертво сплела, Одна беда, одно большое горе. Чернобыль – это огненный плацдарм, Где небо и земля слились внезапно. Ведь все, что происходит здесь и там, Все происходит слитно, поэтапно. «Зависимость» – вот слово, что роднит Людей, чей труд по-своему несхожий, Они, как звенья в замкнутой цепи, Обрыв которой просто невозможен. Пронзая неба голубые этажи, Иль твердыми ногами землю меря, Они и здесь не прекращают жить, Не унывать, любить, дружить и верить.
Киев, 1986 г. Газета, Лененское знамя.
Сообщение отредактировал Нондрус - Чт, 06.04.2017, 19:53:11
Отвернувшись от рыжего леса, Излучая тревогу и страх, В центре зоны над раной ЧАЭСа Замер серый, как слон Саркофаг!
Было время приказов жестоких, Под лучи заставляющих лезть, Всем на зависть в рекордные сроки, Всем на горе построен он здесь.
В Саркофаг запрятать бы трусость, В Саркофаг запрятать бы подлость, И крутых командиров тупость, И прогнившую к чёрту совесть. Да ещё за одно бы жадность, Запихнуть бы туда — и ладно, И продажных за пятак Всех упрятать в Саркофаг.
Смолкли трауно-бравые звуки, И понятно теперь уже всем: Саркофаг — мавзолей науке — Это выкидыш наших проблем.
Здесь не скрыть кто есть кто, не старайся, Здесь без фальши, хоти не хоти, Саркофаг, ты нам лгать не пытайся, Ты насквозь наши души свети.
В Саркофаг не запрятать смелость, В Саркофаг не запрятать гордость, Тех, кто честно работал за дело Не за рубль, не за чин, не за орден. И улыбки ребят хороших, В Саркофаге не захоронишь, Тех, кто шёл за просто так, Тех не спрятать в Саркофаг.
Так вот какой он блок четвёртый
Так вот какой он блок четвёртый, Одетый ныне в Саркофаг. Его, увидев облик тёмный, Забыть не можешь уж никак.
Стоит, на вид как будто смирный, Но только он на вид такой, Продлить он может список длинный, Людей ушедших в мир иной.
Стоит угрюмо, величаво, На землю смотрит с высока, Как монумент печальной славы, Урок народам на века.
И всё притихло, как в испуге, Не слышно птичьих голосов, И не видать уже в округе Стада пасущихся коров.
Есть жизнь вокруг, но жизнь иная, Не та, что прежде здесь была, Есть здесь вода, но не живая, Земля, увы, заражена.
Всему виною блок четвёртый, Как не печально, это так, Но долго ль будет глыбой чёрной, Стоять здесь мрачный Саркофаг?
И кто ответит, скоро ль будет Цвести погибшая земля? Сегодня думать должны люди, Нужна ли завтра нам война.
Героям — ликвидаторам.
По радио спокойный голос, Спокойный голос из Кремля. Товарищи! Мы возродим Чернобыль, Встаёт на помощь вся страна.
Так часто на Руси бывало… Обняв детей, жену и мать, Забыв про сон, по зову сердца Четвёртый блок шли закрывать.
Минута — смена, снова смена — Нельзя секунды потерять. Вперёд, чтобы турбина пела И пахарь землю мог пахать.
Руководителя, забывшего про совесть, Бежавшего, схватив жену, хрусталь, кровать, Как трус, как заяц — то не новость, Его не стоит больше вспоминать.
Запомним тех, кто на пожаре Бежал к огню, глотая дым, Кто знал — возможна гибель, Но долг свой не считал иным.
Запомним тез, кто гнал каскады, На крыше был, щиты стропил. Запомним тех, кто был на кранах, Свинец грузил, бетон возил.
Нам не забудутся прорабы: Карелин, Павлов, Рудаков. Всегда мы вспомнить будем рады Солдат чернобыльских полков.
Гордиться может сыновьями Страна моя и мой народ! И в этот день, гордясь сынами, Земля поклон героям шлёт.
ПРОЩАЙ ЧЕРНОБЫЛЬ.
Судьба военная — не мама, Бросает вдоль и поперёк, Случилось коль такая драма — Наш путь к Чернобылю пролёг.
Чернобыль — городишко тихий Потряс собою шар Земной, Принёс стране немало лиха, Не обойдя нас стороной.
Мы в ходе краткого полёта, Округу стали озирать. А, выйдя из вертолёта, Старались даже не дышать.
И с подозрением глядели На каждый камень, каждый куст. Чернобыль, словно в теле чёрном Был мрачен, тих, зловещ и пуст.
Лишь только мокрая дорога Вдаль лентой чёрною легла, С ветвей обильных яблок много В свои обочины взяла.
Закрыты ставни, окна слепы, С весны свет жизни в них потух, Не в силах сон сорвать нелепый Забытый, брошенный петух.
Здесь нет суббот и воскресений, Нет здесь свободных вечеров, В цепи единой здесь мы звенья Побольше дел, поменьше слов.
Здесь все в пути, и все в дороге Не избегают мрачных мест, Уж протоптали наши ноги Тропинки прямо на ЧАЭС.
Незримый стронций мы глотали Среди чернобыльской земли, В себя рентгены набирали, На что мы шли — к тому пришли.
И вот приходит час расчётов И суетливой беготни, Нам всем домой скорей охота (Взгрустнув, мы вспомним эти дни)
В прямом и переносном смысле Чернобыль крепко в нас вошёл, Но мы не ныли и не кисли, Здесь каждый сам себя нашёл.
Прощай Чернобыль, «лучезарный», Прощай четвёртый, чёртов блок, Прощай наш краткий труд ударный Трудились каждый — кто как мог.
Беда.
Пришла беда на Украину Жестокой правдою пришла. И атомом ударив в спину, Что содрогнулась вся страна.
Погибли люди — защищая От огненного шара жизнь. Так вот она какая злая Недомыслившая мысль
Мир содрогнулся весь эфиром Гудит на разных языках. Не над Чернобылем — над Миром Повис радиационных страх.
Как это страшно — жить без веры Без веры завтрашнего дня. Ещё подобные примеры Не знала никогда Земля.
Была война, потери были И горьких слёз моря текли Но, как же так, мы допустили? Но, как же мы не сберегли?
Конечно же найдут причины Найдут кого и наказать, Но земли неньки — Украины Долго не будут хлеб давать.
Земля, которая кормила — Великим золотом полей. Вдруг, как бы замертво застыла Перед могилою своей.
Как это всё могло случиться Ни как я в разум не возьму Четвёртый блок ночами снится, Который нам принёс беду.
Рапортовали раньше сроку, Делили премии уже. Но это вышло горьким боком Не только нам, а всей стране.
Кто? Нам ответит за безлюдье Красивых наших городов. Кто, нам укажет то распутье, Где вновь, в живых узнать сынов.
Чернобыль! Горькой полосою Идёшь ты над моей страной. Несметной силою людскою Ты прикрываешь — мир собой. Ни дня, ни часа, ни минуты Тебе на отдых не дано. И днём, и ночью бьются люди - Творят великое добро.
Простые, добрые ребята Их тысяча и их не счесть. Они здесь потому, что надо Чернобыль — совесть их и честь.
Чернобыль — вся страна с тобою Одним дыханием живём. Сплочённая одной бедою На вахту мужества встает.
Да! Цель одна у всех народов Беду от Мира отвести. Да! Цель одна — спасти природу Чтобы садам потом цвести.
Чтоб снова Припять и Чернобыль Сменялись звонкой детворой, Чтобы опять лесные тропы Вели туристов за собой.
Чтоб на заводах снова пели Вдруг отключённые станки, Чтоб жизнью улицы шумели Друг к другу, чтобы в гости шли.
Не ради славы — ради жизни Вступают в ежедневный бой. Солдаты матери — отчизны Прикрыв от нас беду собой.
Звучит над миром колокол беды
Звучит над миром колокол беды, Тревожа память, поминая горе, Жесток и страшен лик седой войны, Как в шторм разбушевавшееся море.
Япония скорбит уж много лет, Известны людям Хиросима, Нагасаки, Но не наложен на трагедии запрет, Стоят повсюду ядерные плахи.
Не хочет человечество понять, Что жизнь на свете самое святое, Ее мгновенно можно оборвать В горниле взрыва или гуще боя.
Всех жертв и испытаний нам не счесть, Но целы арсеналы, полигоны, Чернобыля убийственная весть Предупрежденье поколеньям новым.
Тысячелетье начало отсчет, Век двадцать первый по земле шагает, Пусть его детям больше повезет И солнца луч их каждый день встречает.
В апреле на чернобыльской АЭС
В апреле на чернобыльской АЭС Вдруг пар радиоактивный испарился, И пулей пронеслась по миру весть, Что ядерный реактор повредился.
И в тот же вечер вражьи голоса О страшных жертвах стали врать нахально, Что смерть прошла в России, как коса, А в западной Европе — всё нормально.
И стало ясно: коль кремль в Москве сметён, И в Бухаре упали минареты, Владивосток с находкой облучён, На чукчей респираторы надеты.
На киевском вокзале толкотня, На юг и на восток стремятся люди. Их гонит страх в далёкие края, Им наплевать, что кто-то их осудит.
У касс билетных сотнями стоят. И пыль незримую с себя сдувают, «Всё хорошо!» — по радио твердят, и взаперти сидеть нам предлагают.
О радиации — только говорят, О кубке кубков — не услышать слова. Известно, что аборты сотворят Всем женщинам от Львова до Ростова.
Известно так же, что рогатый скот, Со свиньями вест будет уничтожен. Везде дезактивация пройдёт, И урожай зерна не будет скошен.
Но нам он горя не придётся выть, Есть сухари, и мы ужасно рады — Проблему с продовольствием решить Помогут украинцы из Канады.
Я запер окна, двери, всё подряд, И по квартире бегаю весёлый. «Прекрасно всё» — по радио твердят и в подтвержденье закрывают школы.
Борьба за жизнь упорная идёт. В историю вписать бы те мгновенья. В аптеках словно ветром сдуло йод, И отравилась уйма населенья.
В отделах винных с десяти толпятся И в ожиданьи кто-то мыслью брызнет: Такое будет если повторятся, То вряд ли станет трезвость нормой жизни.
На Западе пусть сотню лет твердят, Что нас рентгеном насквозь прошибает. «Всё здорово» — нам снова повторят, и верим мы, что лучше не бывает.
Мы боремся, намного сужен фронт И кто-то вновь в сомнении обронит: Припрут реактор в Киев на ремонт, Или навечно в шахте захоронят?
Я сплетнями пресытился сполна И понял: надо меньше верить слухам, Из мухи просто вылепить слона, Но трудно превратить обратно в муху.
Я из окна бросаю робкий взгляд, Там люди беззаботные гуляют. «Отлично всё» — в эфире говорят, но ведь цыплят по осени считают.
Автор не известен
Как победить группировку? Ни в коем случае не нападать внезапно! Надо ей объявить войну за месяц. И она сама себя замучает подготовкой!
Не сказка это и не сон, а черной силы быль. колоколов, тревожный звон… Чернобыль, смерти пыль. И вопреки календарю, рождению весны, гремел набат, хотя давно, уж не было войны… Убийцы, плыли, облака… слепая чья-то смерть, без цвета, запаха… тогда. кто знал, что умереть. придется тем, кто был вокруг, а «мирный» атом спал, и овдовеет кто-то вдруг, что судный день настал. не сказка это и не сон… и, по сей день болит… Не дай Господь тот перезвон, пусть мирный атом спит.
__________________________________________
Глухо-немая беда летела незримой птицей… А где-то цвели города, экзаменов школьных страницы… Рвануло… никак не забыть, пустые глазницы, горе… И где-то где жили… НЕ ЖИТЬ, и ветер гуляет в поле… И атом не мирный уже, угрюмо стоят саркофаги… И пусто вокруг и в душе… приспущены траура флаги…
__________________________________________
Земля вращается и нет совсем ей дела, что люди позабыли напрочь всё… Стучат, что в грудь и утверждают смело- «За мир… за труд!!!» а сами вороньё. И ждут, когда на пир, нагрянуть можно и поживиться… что им до беды, Чернобыль… вот уж двадцать… осторожно везут экскурсии… гигантские сады, грибы- уродины и рыба вдвое больше, всё показать… желающих полно. Кого-то нет, живым быть может горше, забыли… это было ведь давно… Беда, она не спросит, не проверит а вдруг придет… и станет у двери, и каждый почему-то свято верит, что эти двери будут не мои…
Людмила Щерблюк С сайта http://www.inpearls.ru/
Как победить группировку? Ни в коем случае не нападать внезапно! Надо ей объявить войну за месяц. И она сама себя замучает подготовкой!
Ликвидаторам аварии на Чернобыльской А С посвящается…
Вот такой он, большой и сильный, человек, что великим не был. Его жизни вполне хватало, чтобы древо свое взрастить. На коре выжжен странный символ: лист полыни размером с небо. Ну, а небо с овчинку стало для того, кого смог простить…
По-весеннему солнце грело. На ветвях распустились листья. Все обычно. Вполне привычно… Только горе стучит в окно… Безнадежно и оголтело. Только тонут в тревоге лица… Что ж ему о своем, о личном, когда горе на всех одно… На раздумья хватило суток. Отговорок душа не ищет. Впереди лишь одна дорога — прямиком в беспросветный ад. Здесь за годы сойдет минута, в этом прОклятом пепелище. Пара зивертов — это много… Только нет уж пути назад… А повсюду следы былого, что служило когда-то счастьем. Но рассыпаны эти чётки, только тронешь — на пальцах смерть… Все никчёмно и бестолково, жизнь у смерти уже во власти… лишь спасенье — бутылка водки. Эх, успеть бы ещё, успеть!..
Всё сложилось. Господь не выдал. И, конечно, свинья не съела. Он вернулся к привычной жизни, заслонив этот мир собой. Только слабость… не подал вида… да еще голова болела… Не пристало ему капризным становиться, смакуя боль…
…Эту горечь дождями смыло. Виноватых уже не ищут. Тридцать лет как одну минуту чья-то память сожмет в кулак… Его сердце давно остыло на израненном пепелище. Чтоб не выжгла ещё кому-то та полынь свой печальный знак…
Светлая Я С сайта http://www.inpearls.ru/
Как победить группировку? Ни в коем случае не нападать внезапно! Надо ей объявить войну за месяц. И она сама себя замучает подготовкой!
[off]Можно попросить убрать длинные стихи в спойлер? Наилучшим вариантом будет короткое объяснение, про что стих. А сам стих выкладывать только в спойлере. Иначе, очень много прокрутки получается[/off]
Она хищник ночной Свою шкуру теребя Следит за тобой Зубами молча скрипя. И уже не уйдёт Пока шею не свернёт. Твою. Ей не страшен твой нож И бесполезен пистолет. Ты не один? Ну и что ж На неё управы нет - Это видел любой сталкер чудом живой, оставшись. Смерть она презирает И любая жертва знает Угрожать ей бесполезно Её правило железно - Прячься или убегай... Или в битве погибай. Выбирай. Кто глядел в глаза химере Хоть мутант, хоть человек Понимал, что не закроет Никогда он больше век. Даже сталкеры крутые Попадут ей на обед Если без ствола попрутся Утром ранним в туалет. И привет. Два её огромных сердца одной пулей не пробить Капилляры, очень быстро Могут кровь остановить Мысли жертвы она видит. Но, химеру победить Можно, если артефакты Все на пояс нацепить. И убить.
Сообщение отредактировал Этот - Чт, 06.04.2017, 19:54:26
Забрезжил над тропой рассвет Кровавый обнажив скелет. И КПК, лежавший рядом Поднял боец с тяжёлым взглядом. Он сталкер был в рассвете лет. Кисть крепко сжала пистолет. Спешил на помощь другу он Вдруг, за спиной услышав стон Он резко обернулся И дважды чертыхнулся Грыз ногу друга на траве Какой-то гад в чёрном плаще
Когда-то в бокс сталкер ходил Технику Тайсона учил И выругавшись сухо Схватил ту тварь за ухо.
Тот маленького роста был, Но так по рёбрам зарядил Как будто злобный псевдогиг Ударил сталкера в тот миг.
Из рук был вырван пистолет От бюрера спасенья нет. Калашников, наш друг и брат Обменен был на пять гранат. Сталк бросил в бюрера одну, Но та вернулася к нему...
На той тропе уж десять лет Все сталкеры в рассвете лет Богатства ищут для себя Но это бюрера земля. И в этот злополучный час Был бюрер на тропе, как раз. Там два скелета потому, Что шли они по одному Наука следующему.
Четверть века кануло безвозвратно в прошлое. На перроне юности марши не звучат. Головы склоненные снегом запорошены. Обелиски памяти имена хранят. Был апрель Чернобыльский, взрыв на всю Вселенную. Вой машин пожарников и молчанье глав. Мысли наших умников в стену толстостенную. Стройка всесоюзная и солдат без прав.Четверть века кануло безвозвратно в прошлое. На беде не учимся, новую давай! Семя безмятежное в землю кем-то брошено. За очками глупости виден грешных рай. Добровольно полнится слезный штат солдаток. Как припарки знахарок догмы докторов. По Земле трагедии, мир из ста заплаток. Кто еще и сколько вас на костры готов?Четверть века кануло безвозвратно в прошлое. Гимнастерка старая с орденом в шкафу. На парадах доблести воином не ношена. Кто-то мудрый вычеркнул подвига строку. Коврики гвоздичные по граниту стелются. За цветами красными чёрная слеза. Новая история на солдат надеется: Прорастет когда-нибудь памяти лоза.Четверть века кануло безвозвратно в прошлое. Я в Россию верую, в разум и любовь. Поле наше русское до конца не скошено. Зеленеет всходами новой жизни вновь. Аисты над крышами в зонах отчуждения. Люди возвращаются в старое село. Перезвонный благовест. За грехи спасение. Значит, снова будем жить всем смертям назло... (СтихАлександра Сгадова)
Стих на тему "долго ли осталось жить игре "СТАЛКЕР"".
"Битлз forever" - писал Он. Любил запрещённый рок. Рисовал на вагонах "куриные ноги". Драться за девушку мог. Жил, как живут другие. И многого не успел. Неумолимое время катилось и сильно Он постарел.
И тогда, в другую реальность погрузиться решил с головой. Внешнего мира неидеальность, сменил на мир игровой. Трилогия S.T.A.L.K.E.R. стала любимой, для многих его друзей Да и сам Он добравшись до дома, ставил её поскорей.
По законам животного мира в той игре, учась выживать, Стремились бесстрашные люди богатства у Зоны забрать. Жил каждый своею жизнью. И жизнью своей рисковал. Но не всегда только ради наживы Зону сталкер топтал.
Кто-то сгинул навеки. Здесь многим не повезло. Но Главный Герой должен выжить. И уничтожить зло. За это игра любима, в возрасте любом. Как водка мозги она крутит и в сердце входит ножом.
Он снова сел за компьютер. Опрос на сайте: - Ответь, Выживет ли S.T.A.L.K.E.R. или ему умереть? - Ребятам спасибо за моды. Я их проходить не устал. "Сталкер forever" - в ответе, Он от себя написал.
УВАЖАЕМЫЕ ФОРУМЧАНЕ!Возможно кто то знает автора этих стихов. Просьба в комментариях указать точную фамилию, имя и какова судьба автора стихов сегодня.
Первый стих - это слегка изменённый вариант стиха "Паника", украинского поэта известного под никнеймом Valen-tin. Ссылка на его блог: http://blog.i.ua/user/448767/?p=1 О своём авторстве он заявляет в комментариях на форуме I.ua: http://blog.i.ua/community/53/692659 Но глубоко я не копал и вполне допускаю, что авторство присвоено. Так как мне не удалось найти стих "Паника" за авторством Valen-tin.
В который уже раз переделал стих про учёного в ЧЗО, которому повезло с друзьями. Надеюсь, это финальный вариант:
Зомби:
Чернобыльская Зона, ты для всех опасна Но, для обитателей по-своему прекрасна Знаешь ведь, что любят и тянутся к тебе Те, кто по твоей воле стали "не в себе".
Научный сотрудник на Янтаре Отправился ночью, почти на заре На странный завод, что поблизости был Шкуру мутанта добыть он решил.
Там с контролёром он в драку полез И тварь разорвала защитный комбез. Пока отбивался, под выброс попал. А после, учёный куда-то пропал.
Найти приказали. И тело спалить. А если он выжил, поймать и добить. Но, за него заступились друзья. В Зоне без дружбы выжить нельзя.
Нашли в Лесопилке среди зомбарей Доставили в бункер учёных скорей. Вкололи лекарство. Сотрудник очнулся. Пройдя карантин снова в Зону вернулся.
Чернобыльская Зона.Ты много повидала. Много душ сгубила и в себя впитала. Судьбу себе иную, каждый тут нашёл. Нет тому возврата, кто в тебя вошёл.
