Жан-Поль Дени, по прозвищу Декс, выдернулся в явь раньше положенного срока. Будильник в информ-очках, выставленный на полночь, еще не успел сработать, а Декса уже кто-то тряс за плечо.

— Эй, номер первый, вставать, — бесцеремонно тормошил Декса новый напарник. — График получить изменение!

Но просыпаться и вставать Дексу совсем не хотелось. Перед тем как залечь дрыхнуть, он принял дозу сонника. Рассчитанный период действия медикаментов еще не прошел, и мозг заторможенно воспринимал происходящее наяву. Информационные очки, водруженные на его нос, почему-то нацеплены были вверх тормашками и стояли на паузе в разделе «Флики».

Кто-то брал его очки, пока он спал? Или это сам, засыпая, перевернул зачем-то и заодно случайно тронул сенсор управления…

— Оу, парящий снайпер, — не унимался бессовестный напарник, — ты решать с группа не прыгать? Кушать свой медикамент, наслаждение ловить? Но антиболь действие нет в лежачий поза, я слышать…

— Много ты понимаешь, — пробурчал Декс, с хрустом потягиваясь.

— Да, конечно! Мы не понять! Глотание таблетка есть серьезный процесс, требовать большой знание фармацевтика.

Мужчина этот был русским, насколько понял Декс. Говорил сталкер нормально, почти без акцента произношения, но слова употреблял и фразы строил «как сумел». Вдобавок носил странное прозвище Bedlam. Не то кроватный лама, не то ламер сокращенно, но в таком случае с чего бы это его кроватным чайником прозвали?![1]

— Заканчивай, я сказал! — начал питься Декс. — Это мое личное дело. Будешь умничать, когда наберешься опыта и увидишь не меньше меня.

В отличие от Бедлама, Жан-Поль вполне умел английские слова употреблять в нужных формах, в зависимости от ситуации, но ему неоднократно замечали, что у него неистребимый акцент «лягушатника». Интересно было бы послушать себя со стороны и понять, как местные воспринимают выговор французов! По мнению самого Декса, он просто замечательно изъяснялся. Получше многих здешних мексикашек, китаез и всяких прочих вьетов и пуэрториканцев.

— Оу, простить меня, Великий Мастер! — Бедлам уже открыто издевался. — Я не знать, что ты смотреть самый центр задница, и таблетка помогать тебе не видеть страшный сон. Но если мы пропускать выдача оружие, тогда ты отбиваться твой подушка от монстры в Ареал.

Ну что ты поделаешь с этим грубым русским! Конечно, Декс подчинился необходимости. До конца еще не пробудившись, он побрел за Бедламом, выслушивая по пути все новые издевки. Но не отвечал. Можно было потерпеть, ради обещанной награды.

Сорокатрехлетний уроженец города Марселя, Жан-Поль Дени, знал не понаслышке, что деньги бесплатно не раздаются, их всегда нужно зарабатывать. Предстоящая работа, по сути, мало чем отличалась от всех предыдущих, и Жан-Поль давно смирился с однозначностью выбора: вернуться богатым или мертвым.

Свою карьеру наемного солдата месье Дени начинал с Иностранного легиона, но тот славный период остался в далеком африканском прошлом. После много чего было, в мире полным-полно мест, где военное ремесло востребовано. Карьеру же сталкера самого обширного и опасного Ареала начал строить больше четырех лет назад, с будничных походов по внешним краям, на охоту за глазами мутантов. Быстро просек, что на уничтожении выродков заработать можно неплохо, только по-настоящему не разбогатеть. Но ходить в глубину мрачного королевства чудес, на поиск дорогостоящих носителей силы, Жан-Поль остерегся. Опытный наемник реально смотрел на вещи и прекрасно понимал, что его сталкерскому чутью далеко до полноценного. Без развитых свойств — умений распознавать предметы силы, загодя определять Л.А.З. ы и «унюхивать» выродков за километр — глупо в одиночку соваться дальше внешней полосы ареальности. Присоединяться же к банде или клану самолюбивый француз не торопился.

Поохотившись несколько месяцев, Жан-Поль обзавелся связями в околограничных кругах. В результате он отказался от амплуа охотника за глазами и нанялся в Ареальный Патруль. Декс повстречал старых друзей по военным столкновениям в других частях света, которые и уговорили его поработать на правительство США. В процессе службы выяснилось, что его организму присуща редкая особенность — выносить прыжковые перегрузки без химической защиты. Часто ему требовалось принимать снотворное, чтобы поспать, и некоторые другие проблемы со здоровьем он тоже привык решать фармацевтическим способом, да так привык, что не мог уже обойтись без лекарств, а вот прыгать под облака почему-то смог без малейших проблем.

Так бывший французский легионер стал парящим снайпером. Абнормали он распознавал все лучше и лучше с каждой экспедицией. Рисковать в дальних рейдах, конечно, приходилось на порядок сильней, но и суммы денег платили совсем другого порядка.

Жан-Поль убедился, что попал куда нужно. К тому же солидные премии основательно укрепили его финансовое положение. Но главное, месье Дени вдруг начал понимать, что, помимо заработков и удовлетворения, походы в глубь Ареала дают ему что-то еще.

Чем дальше в глубину, тем сильней Ареал питал энергией. Ощутив и осознав ее щедрый прилив впервые, Жан-Поль Дени, уже получивший прозвище Декс, сразу понял, что обречен. Обречен ходить туда вновь и вновь. Неожиданно для самого жадноватого, как и многие соотечественники, француза деньги как таковые заняли второстепенное место. Хотя не последнее, естественно. А за эту экспедицию Дексу предложили такую премию, что один из лучших армейских снайперов согласился, не раздумывая ни секунды. Несмотря на честное предупреждение, что задача сложнейшая и шансов вернуться богатым еще меньше, чем обычно у рейдеров бывает.

— Первая группа уходить уже, — сообщил Бедлам, но сонному Дексу эта информация показалась лишней. Весь процесс вооружения и экипирования для него прошел как в тумане. Русский теперь был его вторым номером, задача которого: на земле прикрывать парящего снайпера, занятого прикрытием с воздуха всей группы, и обеспечивать первый номер боеприпасами.

Надо отдать ему должное, новый напарник Декса, несмотря на свою болтливость, подготовился к предстоящему рейду очень основательно, подумав сразу за двоих. Поэтому самому Дексу и делать-то почти ничего не пришлось. Снайпер только облачился в носимый защитный скафандр, а второй номер уже сообщил о полной готовности.

Боевая группа состояла из восьми человек, пересчитал Декс при посадке в десантный коптер. Старшим в группе был капитан Алекс Кравиц. Этот матерый армейский сталкер множество раз бывал в Ареале, с самыми различными миссиями, и всегда возвращался целехоньким. Кравиц раньше неоднократно брал Декса в свои рейды, и можно сказать, что они приятельствовали. Капитан был знаком Жан-Полю еще по Иностранному легиону, с которого у них обоих все и начиналось.

Основным проводником группы являлся соотечественник Бедлама, суровый бородатый мужчина, молчун по прозвищу Лучник. В запасных проводниках числился сам капитан. Афроамериканского происхождения бойцы с кличками Винт и ДаблБи были парой крутых пулеметчиков, а в состав еще одного снайперского расчета входили мулат с очень светлой кожей, парящий по кличке Дрозд, и его второй номер, двухметровый блондин с имечком Крюгер.

С патрульными ДаблБи и Винтом Дексу уже доводилось ходить вместе, а вот второй тандем он видел впервые. Но все это по большому счету мало интересовало Декса, и как только винтокрылая машина взлетела в воздух, француз пристроился поудобнее, натянул гермошлем на голову и опять крепко уснул. Сонник в крови требовал свое. До полуночи, как минимум.

Жан-Полю снился родной Марсель, и волны теплого Средиземного моря ласково нашептывали ему что-то, обещая… Но жесткий толчок в плечо резко разбудил Декса, и снова открыв глаза, он увидел перед собой нового напарника. В этот раз Бедлам молчал, вообще ни слова не проронил. К счастью, Жан-Поль чувствовал, что сонник уже перестал требовать свое, потому первый номер расчета бодро включился в события яви.

— Высадка через пять минут! — прокричал капитан Кравиц.

Неожиданно для себя Декс четко осознал, что это его последняя ходка с давним приятелем. Он просто понял это, и все. Ни с того ни с сего. Но, спрыгнув на твердую почву, рейдер выкинул мысль из головы. Жан-Поль не понаслышке знал, что подобные размышления в Ареале надо гнать, не то можно накликать беду. Поэтому снайпер сразу, буквально с головой, включился в работу.

Высадка происходила глубокой ночью, и луна ярко освещала окрестности. Хотя благодаря гермошлему своего скафандра Декс мог видеть даже в кромешной тьме. Система всевидения работала в автоматическом режиме, к тому же, кроме функции ночного и прочего зрения, чуткая оптоэлектроника отмечала любые движения, возникающие в поле зрения снайпера, и сообщала много другой полезной информации об окружающей среде. Если б она еще могла абнормальные явления со стопроцентной гарантией засекать… Но этого электронный «фарш» скафандра делать не мог, и оставалось рассчитывать на собственную силу.

Пилоты, высадив десант — рейдеров и груз, — без задержки отбыли. Почти беззвучное, в тихом режиме стрекотание «семинола» сразу затихло, и группа принялась готовиться к дальнейшему движению. Парящие снайперы влезли внутрь своих скафандров-«кенгуру» и выдвинулись в наземное охранение. Декс оперативно занял позицию в пятидесяти метрах северо-западнее места высадки. Дрозд занял аналогичную позицию, но юго-восточнее. Пока снайперы прикрывали, остальные шестеро трудились не покладая рук.

Капитан подгонял, торопя покинуть место высадки как можно скорее. Для этого прежде всего требовалось сложить из восьми базовых элементов мобильную площадку, разобранную для удобства транспортировки. Затем установить на ней системы защиты и вооружения, загрузить провиант, снаряжение и боеприпасы.

Это надежное средство передвижения, похожее на аппарат «Луноход» космической программы Союза из старой хроники, пользовалось заслуженным уважением сталкеров Ареала. Грузоподъемностью оно обладало солидной, проходимостью — великолепной, как для колесной системы, и потому было способно передвигаться с немалой нагрузкой по сильно пересеченной местности. Вдобавок имелись специальные приспособления для переправы через трещины, расселины и русла рек, ямы и каньоны.

Эти неоспоримые преимущества делали его незаменимым помощником для участников коллективных экспедиций.

Данный рейд не был исключением, скорее наоборот. В этот раз объем и количество снаряжения и боеприпасов — без помощи мобильной площадки реально неподъемные. Жан-Поль невольно задумался о том, что огневая мощь их группы более чем впечатляет. В Ареале ни один ствол, ни одна пуля, ни один гран энергии лишними не бывают, но восемь бойцов обычно не тащили с собою столько всего. А помимо многочисленных боеприпасов, которых хватило бы на взвод, и штатного кокона стрелка, площадку нагрузили еще одним коконом. Таким образом, уже два пулеметных гнезда, на случай атаки противника, обороняли группу.

Каждая такая огневая точка, помимо спаренных пулеметов и скорострельного гранатомета, была оснащена системами залпового ракетного огня: земля — земля, земля — воздух. Кроме того, в распоряжении пулеметчиков имелись огнеметы и импульсные ружья большой мощности.

В общем, работы у шестерых было много, но весь сбор по нормативу не должен занимать более пятнадцати минут, и эта четверть часа — уже в зачете времени, проведенного на поверхности Ареала. А значит, прикрывать сборщиков надо по полной программе.

По обугленным воронкообразным отметинам и поблескивающим кристалликам янтарного льда было видно, что по участку высадки недавно прошелся локальный метеоритный дождь. Абсолютно вся живность в округе попряталась и еще не решилась обратно высунуть носы, усы, хвосты, что там у кого есть. Это здорово облегчало задачу прикрытия. Но когда Декс сообразил, что группу десантировали в район поблизости от северного края Долины Смерти, настроение уроженца Марселя резко ухудшилось.

— Эй, как ты есть там? — словно почуяв перемену в напарнике, проговорил негромко Бедлам, и наушники гермошлема передали вопрос Дексу.

— Долина Смерти, — прошептал Декс, — она совсем близко.

— Мы все равно ходить в другой сторона.

— Еще не ушли же, — держался своего Декс.

— Флики боишься, хм, — отчетливо послышалось, что Бедлам иронично хмыкнул. — Напрасный страх. Наоборот, так они лучше чуять. Рано или поздно зацапать точно.

— Много ты понимаешь! — огрызнулся Декс. — И где же ты, интересно, о фликах такого наслушался? О них даже плешивые научные головы ничего толком сказать не могут. И как флик выбирает себе жертву, до сих пор никому непонятно…

— Все очень понятно, — перебил марсельца Бедлам. — Если бы ты в детство много день не любоваться Эйфелев башня, а ходить бы в школа, ты иметь бы собственный мнение. Повторять нельзя то, что тебе другие сказать.

— В Марселе нет башни конструкции инженера Эйфеля, — просветил русского Декс.

— Идет к демон башня, — продолжал Бедлам. — Флики чувствовать эмоции, так они свой жертвы искать. Страх очень сильный эмоция. Если твой уровень эмоция есть очень сильный, тебя хватать. Счастье, любовь, ненависть, только сильный, настоящий чувство привлекать флики внимание.

— Где ты такое услышал?! — удивился Декс.

— На Эйфелев башня, который нет в Марсель, — пробурчал Бедлам.

— Ладно, не злись. Я много слышал гипотез о фликах, почему бы твоей не оказаться верной… Слушай, какого первого выродка ты завалил? — Декс решил перевести разговор на другую тему, ссориться со вторым номером совершенно неразумно.

— Монах быть первый, кажется, — ответил Бедлам; его дыхание изменилось, Декс повернул голову и увидел, что сборка почти окончена, русский уже в ней не участвует, стоит в сторонке и смотрит на дозорного «кенгуру», внутрь которого засунут его первый номер.

— Там быть свора Пожиратель еще, — добавил Бедлам. — Я не помнить хорошо, но Монах быть первый, кажется.

— Ничего себе! Ты что, на танке заехал?! — искренне поразился Декс.

— Нет, один «кедр» иметь, но патроны быстро кончиться, я брать на нож.

— Хех… — ухмыльнулся Декс, сообразив, что Бедлам просто издевается в своем стиле. — Ну конечно, фермита на нож, а кислотные паразиты как же?

— В тот минута я не знать про пиявки, — спокойным тоном, без тени издевки ответил Бедлам. — Вероятно, это есть причина. Я ничего не бояться, я убить Монах.

— Доложить обстановку! — прогремел в наушниках голос капитана; командир своим каналом перекрыл коннект Декса с напарником. — Отставить посторонние разговоры!

— Чисто, — коротко отрапортовал снайпер, видя, что сборка закончена.

— Чисто, — в общем командирском чате послышался голос Дрозда.

— Передвигаемся цепочкой, интервал пятнадцать шагов, — продолжил отдавать приказы Кравиц. — Декс, твой расчет замыкающий.

— Да, сэр, — коротко ответил снайпер, продолжая сканировать окрестности.

Мутированной живности по-прежнему не наблюдалось, и локальных зон абнормального искривления пространства тоже нет. Ни тех, что можно различить невооруженным взглядом, ни тех, что поддаются только чутью. Тишина и спокойствие. Если бы не отметины огненного дождя, даже не догадаешься, что вокруг не обычная гористо-пустынная местность, а самый опасный в мире регион. Говорят, даже более опасный, чем Ареалы, расположенные в других местах планеты. Хотя Декс, пока не испытывал на собственной шкуре, обычно не особенно верил чужим оценкам и сравнениям.

Группа, не теряя больше ни секунды времени, выдвинулась в северо-западном направлении.

Первым в группе, как и положено проводнику, вперед прокрадывался Лучник. Затем, по возможности бесшумней, вел свой джамп-скафандр Дрозд, за ним скользил Крюгер, дальше командир, следующей шуршала мягкими колесами мобильная площадка, управляемая Винтом, за площадкой — ДаблБи, Бедлам, а Декс замыкал всю процессию. Пулеметчики будут меняться местами, чтобы отдыхал тот, кто шел на своих двоих, снайперы какую-то часть пути могут нести «на горбу» своих притомившихся вторых номеров, командиру на площадке найдется краешек сиденья, а вот проводник должен без устали вести и вести группу вперед. И привести к цели. За это и платят ведущим больше всех.

Чтобы не тратить лишнюю энергию на «пешем» ходу, почти все боеприпасы и сменное оружие комплектов «кенгуру» сейчас были нагружены на площадку. Но в случае надобности, экстренно снарядившись, Декс и Дрозд поднимутся в воздух через полторы минуты. Декс даже раньше, ведь ему не надо вводить в кровь антиболь. Сейчас же парящий над группой снайпер только выдал бы присутствие. И если все сложится удачно, может, в воздух даже и подниматься не доведется. Самый удачный рейд парящий описал бы так: «Ни разу не вспрыгнул, вот повезло!».

Но парящим почти никогда не везет настолько. Опасность людей в Ареале чует и к ним торопится. Лучник первый засек потрошителей и успел указать направление их атаки. Группа сработала очень слаженно, все — профессионалы, и когда твари атаковали, Винт и ДаблБи уже встречали их заградительным огнем, развернув обе турели на правый борт. Стая была небольшой, и разрывные мини-снаряды «земля — воздух» перебили всех летающих мутантов еще на подлете, с безопасного расстояния. Но таким «салютом» группа заявила о себе, и вскоре обнаружение себя дало неминуемый результат.

Погоню определил Бедлам. Он оставлял датчики по ходу движения группы, и примерно через час после высадки один из шпионских «жучков» прислал тревожный сигнал.

— Одержимые, — коротко просмотрев изображение, констатировал Бедлам и сообщил всей группе в режиме конференции. — Много. Очень.

— Оторваться сумеем? — уточнил капитан.

— Пытаться можно, но эти твари быстро передвигаться. Очень.

— Ускорить темп! — приказал Кравиц.

Люди уже не скользили, а практически бежали, и так группа мчалась несколько минут, как вдруг авангардный Лучник передал всем: — СТОП! — и в одиночку ушел на разведку.

— Здесь нам не пройти, — вернувшись, констатировал проводник, — впереди засада.

— Кто? — коротко поинтересовался Кравиц.

— Еще деграданты, — ответил Лучник. — Толпа человеко-выродков, у них там все организованно, как будто ждут нас именно с этой стороны.

— Свернем на север, — предложил Винт выход из возникшей ситуации. — Потом вернемся и опять на восток…

— На север идти совсем плохой вариант, — отрезал Лучник, — там мы точно вляпаемся.

— Что ты предлагаешь? — задал вопрос капитан.

— Нужно, чтобы кто-то отвлек Одержимых на себя, — спокойно, как о прогулке по парку, сообщил Лучник, — а основная часть группы тем временем обогнет засаду с юга и ударит с тыла по засевшим там мутным…

— Южнее, — напомнил Лучнику Декс, — это через Долину Смерти.

— Я хорошо изучил карту территории Ареала. Большую часть собственными глазами на местности, — сухо отпарировал проводник. И неожиданно повернул ситуацию вверх ногами: — Значит, ты возьмешь на себя Одержимых, снайпер, если тебя Долина Смерти настолько смущает. Ты на своем кузнечике от них упрыгаешь на север и уведешь их за собой, а мы пока засадными выродками займемся.

— Принято. Выполнять, — коротко подвел итог капитан Кравиц, и в этот момент Декс понял, что болтать за жизнь он сможет только с одним из русских. С Лучником этим — лучше вообще не связываться. Бедлам весельчак, просто прикалывается, а у этого все серьезно, по-взрослому. Этот проглотит и косточек не оставит.

ЧЕТВЕРТЫЙ ЭТАП

«В мире все — вверх тормашками. Одни ищут смерти, совсем не желая умирать. Другие хотят умереть, но смерть оказывается совершенно не тем, на что они рассчитывали. Третьи же, достигнув всего желаемого, понимают, что у них все сложилось, но именно смерть является логическим продолжением такой жизни».

Для конспирации заброс нашей группы за Периметр осуществлялся грузовым экранопланом. «Летающая калоша», так прозвали этот беспилотный транспорт, следовала в автоматическом режиме, по давно запрограммированному маршруту, вдоль границы, в переходной полосе между нормальным и абнормальным. Наш грузовик транспортировал провиант, боеприпасы и прочее барахло для военных аванпостов, разбросанных по всему пограничью. «Калоша» не предусмотрена для перевозки пассажиров, поэтому специально для нас был смонтирован ряд кресел, в них-то вся наша группа и готовилась встретиться с перегрузками и прочими опасностями.

В этот раз экраноплану предстояло отклониться от обычного курса.

Плавный полет давно закончился, и на пути рабочей «птички» все чаще и чаще попадались «аэропузыри», от столкновения с которыми наше транспортное средство вздрагивало и мелко дрожало. Столкнись с таким пузыречком реактивный самолет, крылья склеил бы сразу, но экраноплан, из-за своих огромных размеров, усиленной внешней обшивки и относительно небольшой скорости, уверенно справлялся с этими досадными препятствиями. Грузовик курсировал по заданной траектории вдоль Периметра, со стороны Ареала, уже внутри, но глубже в абнормальность обычно не совался, понятное дело, там поджидают локальные угрозы гораздо более опасные.

Чего стоят хотя бы гравитационные столбы! На кусочке поверхности диаметром несколько метров степень земного притяжения возрастает от одного «джи» до трех, пяти, десяти, двадцати… Торчит вот такой невидимый «палец», уткнувшись в небо, и без чутья или специализированного локатора — ка-ак врежешься в него! Хоть и не материальный вроде, а не хуже придорожного столба в лепешку сминает. Научники все бьются, бьются над созданием универсального определителя Л.А.З. ов, но пока что им удалось соорудить только отдельные пеленгаторы для разных видов. В носовой части этой «птички» целый отсек нашпигован сканирующей Л.А.З. ы электроникой. Сталкеры, не обладающие сильным чутьем, при жизни поставили бы памятник из золота тому, кто изобрел бы портативный универ-скан. Определитель любых абнормалей, который можно было бы прихватить с собой и нести в руках или на поясе.

Разновидность Локальной Абнормальной Зоны, или сокращенно L.A.Z.,[2] — вот как охарактеризовал бы аэропузырь любой ученый, причастный к исследованиям Ареала. Смысловым аналогом этого термина в русском языке являлась аббревиатура «ИФП», Измененное Физическое Пространство, а «предметы силы» на современном русском звались коротко, «ИО» — от Инопланетные Объекты…

Именно они, области абнормального пространства, различного размера, объема, форм и свойств, делали американскую отчужденку неприступной для массового вторжения доблестных войск. Причем воздушные пузыри были, наверное, одними из самых безобидных здешних абнормалей. Из-за своей абсолютной прозрачности эти блуждающие в атмосфере локальные сферки стабильно повышенного давления служили помехой для беспрепятственного движения самолетов над территорией Ареала. Развивая большую скорость, необходимую для полета, крылатая машина, натыкаясь на пузырь, разбивалась практически всмятку.

Вертолеты, мини-СВП и малые экранопланы летали над самой поверхностью (чтобы падать было невысоко) и по возможности не быстро и точно так же рисковали нарваться (и нарывались), но, ориентируясь по бортовым локаторам анормалей, следовали по назначению. Особенно удачно перемещались, если удавалось нанять штурманом кого-нибудь из выкормышей Ареала, способных чуять и обходить Л.А.З.ы. Но чаще всего патрульные, наемные рейдеры и вольные сталкеры предпочитали ходить пешком или ездить по поверхности земли, хотя и это было сопряжено с не менее постоянной необходимостью преодолевать различные препятствия и огибать ловушки.

В абнормальной, непредсказуемо переменной среде продвигаться не очень бы помог и гравилет какой-нибудь, вдруг его сподобятся изобрести научники, набравшись у ареальности подсказок. Искажений нормального гравитационного поля в ту или иную сторону внутри Периметра всегда хватало… И не только гравитационного. До фига и больше, выражаясь на разговорном русском.

В общем, техники на аэропузырях и гравистолбах полегла куча, особенно поначалу. Хотя, справедливо говоря, тот же «метеоритный дождь», другой атмосферный L.A.Z., несравнимо более разрушителен. Когда в небе американского Ареала возникает свечение, на манер северного сияния, каждая тварь, включая самого тупого мутанта, знает, что нужно прятаться, прятаться и прятаться, как можно основательней и глубже, потому что вслед за свечением с неба начинают падать частицы иной материи. В атмосфере эти античастицы мгновенно вступают в реакцию с молекулами воздуха, трутся о них и загораются при этом ясным пламенем. Издали поток этих античастиц напоминает горящие в падении метеориты, отсюда и название. Но этот Л.А.З. красивый только со стороны. Если на пути своего падения античастица столкнется с чем-то более существенным, чем воздух, мощный взрыв неизбежен. А уж какой локальный армагеддец разражался, когда они достигали земли… Короче говоря, «метеоритный дождь» — самая разрушительная из жутей, порожденных этим Ареалом. Может, и есть где в лабиринтах здешнего ненормального ада жуть еще более удручающая, но людям она пока не известна.

На воздушных изломах и изменах пространства проблемы не заканчивались. Наоборот, воздух, несмотря ни на что, оставался наиболее безопасной стихией в Ареале. О воде я даже и вспоминать не хочу, так как в ее глубинах творился полный мрак, и туда без крайней нужды не совались даже наземные выродки. Заныривать нам, будто бы, никуда не придется, к счастью, хотя кто его знает, какая зараза поджидает за поворотом… В пределы абнормальности угодили и были отчуждены от остального мира преимущественно засушливые, палимые жарким солнцем местности. Всяких речек, озер, водохранилищ и прочих водоемов здесь немного, но есть же они!